Эксперты сходятся во мнении, что за последние 25 лет показатели жестокого обращения с детьми резко возросли. Только в период с 1976 по 1987 число известных случаев жестокого обращения с детьми увеличилось на 330%. Хотя частично это увеличение связано с более эффективным отслеживанием таких случаев, эксперты соглашаются, что эти цифры отражают реально существующую тенденцию увеличения агрессии по отношению к детям.
Эти цифры явно противоречат заявлению сторонников абортов, что прерывание «нежеланной беременности» предотвращает жестокое обращение с детьми. Не принимая во внимание очевидную нелогичность этого аргумента – который предполагает, что лучше убивать детей, чем бить их – отметим, что не существует ни одного научного исследования, подтверждающего эту теорию. В реальности же статистические и клинические исследования подтверждают не только связь, но и прямую зависимость от аборта последующего жестокого обращения с детьми.
Академические исследования, как и любые другие, можно критиковать как недостаточные для того, чтобы доказать, что аборт является причиной жестокого обращения с детьми. Однако эти выводы подтверждаются свидетельствами женщин и мужчин, которые отмечают прямую взаимосвязь между своими неконтролируемыми чувствами после аборта и последующими формами эмоциональной и физической жестокости по отношению к имеющимся детям.
Например, одна женщина описывала приступы ярости, охватывавшей её каждый раз, когда она слышала плач своего новорожденного ребёнка: «Я не понимала, почему её плач меня так злил. Она была очаровательным ребёнком, причем очень спокойным. Чего я тогда не осознавала, так это того, что я ненавидела свою дочь за то, что она могла делать всё то, чего мой утраченный (во время аборта) ребёнок был навсегда лишен».
Причины жестокого обращения с детьми сложны и многочисленны, и их невозможно рассмотреть в полном объёме в этой работе. Но несомненно, что если аборт становится причиной депрессии, ненависти к себе, тревожности и гнева у матерей и отцов, не говоря уже о злоупотреблении алкоголем и наркотиками, их дети дорого заплатят за аборт.
Жестокость со смертельным исходом
В некоторых случаях аборт может привести к полному эмоциональному срыву с трагическими последствиями. Например, Рене Найсли из Нью Джерси, США пережила «психопатический припадок» в день аборта, в результате которого она забила до смерти своего трёхлетнего сына Шона. Она сказала судебному психиатру, что она «знает, что аборт – это плохо» и что она «должна понести наказание за аборт». Этот психиатр, который был свидетелем-экспертом со стороны обвинени
я, засвидетельствовал, что убийство было непосредственно связано с психологической реакцией Рене на аборт. К сожалению, жертвой её ярости и ненависти к себе стал её собственный сын.
Похожая трагедия произошла с Донной Флеминг через неделю после её второго аборта. Находясь в состоянии глубокой депрессии, Донна «слышала голоса» и пыталась убить себя и своих двоих сыновей, спрыгнув с моста в Лонг Бич в Калифорнии. Донну и её пятилетнего сына спасли, но её двухлетний сын погиб. Впоследствии Донна заявила, что пыталась убить себя и своих детей, чтобы воссоединить свою семью.
Нет оснований думать, что это отдельные случаи. В действительности в ближайшие годы может быть доказано, что психологическая травма от аборта является основной причиной резкого роста числа случаев жестокого обращения с детьми за последние двадцать лет.
Психиатр профессор Филипп Ней, а также многие другие исследователи, обращали особое внимание на роль аборта в разрушении эмоциональной связи с рождёнными впоследствии детьми; в ослаблении материнского инстинкта; в снижении внутреннего запрета на насилие, особенно по отношению к детям; в повышении уровней гнева, ярости и депрессии. Высока вероятность того, что все эти факторы обусловливают более высокий показатель жестокого обращения с детьми как следствие легализованных абортов.
В этой статье мы попытаемся изложить идеи профессора Нея и других исследователей, рассмотрев детально импульсивное поведение и навязчивые мысли, относящиеся к насилию над детьми, которые могут служить как травматическая реконструкция аборта.
Зачем воспроизводить эмоциональную травму?
Травматический опыт по определению оказывает сокрушительное воздействие на человеческую психику, это просто «слишком много», чтобы человек мог справиться. Обычная реакция на психическую травму – изгнать её из сознания: «убежать» от неё, спрятать её или подавить. Вначале травмированный человек хочет просто забыть и навсегда оставить позади болезненный опыт.
В противоречие с этой реакцией избежания вступает равная по силе человеческая потребность разобраться в происшедшем и придать ему смысл. Таким образом, в то время как человек сознательно пытается не думать о психической травме, его подсознание настаивает на том, чтобы обратить внимание на эту травму. Его подсознание знает, что неразрешенная проблема – это незаконченное дело. Чтобы победить ужас травматического события, его надо выставить на обозрение, объявить и понять.
Эта напряженность между потребностью скрыть травму и потребностью рассмотреть её лежит в основе многих психологических симптомов постабортного синдрома. Символическое воспроизведение – это один из способов, которые подсознание находит, чтобы одновременно удовлетворить обе потребности: скрыть травму и рассмотреть её. Воспроизведение позволяет человеку выставить травму на обозрение, рассмотреть её в надежде, что это рассмотрение приведёт к пониманию и исцелению от травмы. В то же время, так как эта травма воспроизводится под символической маской, суть травмы всё же остаётся скрытой. Другими словами, воспроизведение позволяет человеку попросить о помощи, одновременно скрывая проблемную зону.
Как отмечает специалист по лечению психологических травм доктор Джудит Льюис Херман, символическое воспроизведение травмы служит для того, чтобы «одновременно обратить внимание на существование невыразимого словами секрета и отвлечь внимание от него». Это явление наиболее заметно при том, как травмированные люди колеблются между ощущением оцепенелости и переживанием события заново. Развитие травмы вызывает сложные, запутанные, иногда очень опасные изменения сознания… Результатом являются серьёзные многообразные, изменчивые, часто странные симптомы».
Кошмар ухода за детьми
Для женщин, травмированных абортом, жестокие действия по отношению к детям – естественный символ воспроизведения нерешенных проблем аборта. Например, Ронду преследовало чувство вины за пять абортов. Она считала, что Бог хочет, чтобы она загладила свою вину, отдавая любовь детям, которые нуждаются в опеке и заботе. Она начала работать няней на дому.
В то время как Ронда пыталась справиться со своей травмой, отдавая свою любовь детям, за которыми она присматривала, они её буквально изнуряли. К концу дня она чувствовала раздражение и беспокойство. Ронда говорила, что иногда она выходила из себя и в приступе гнева трясла или била полуторагодовалых малышей. После этих вспышек Ронда забивалась в угол и плакала, убеждённая в том, что она ужасный человек.
Ставя себя в стрессовую ситуацию с маленькими детьми, Ронда освежала чувства беспомощности и неспособности справляться с детьми, то есть именно то, что определило её выбор сделать аборт. Повторяющиеся случаи утери контроля над собой подкрепили её чувства ненависти к себе и отвращения. В результате случаи жестокого обращения с детьми, за которыми следовали ощущения стыда, вины и горя, зеркально отображали опыт аборта с абсолютно-эмоциональной точностью.
Воспроизведение через навязчивые идеи
Диана, ещё одна пациентка, пытающаяся излечиться от ПАС, тоже работала няней и присматривала за детьми у себя дома. Диану мучили навязчивые мысли о том, чтобы вывернуть суставы детских рук. Она чувствовала непреодолимое желание схватить малышей и вырвать им руки. Такие мысли вызывали огромное беспокойство и горе. Каждый раз, когда ей на ум приходили такие мысли, её охватывали ужас и грусть. Каждый такой эпизод подтверждал, что она отвратительный человек и наполнял её сердце мучительным горем.
К счастью, в день годовщины аборта Диана наконец осознала связь между абортом и навязчивыми мыслями. В момент просветления суть происходящего с ней стала ясна, и она заплакала от горя о своём погибшем ребёнке. К счастью, она обратилась за помощью, чтобы излечиться от долговременной подавлявшейся эмоциональной травмы, и неприятные навязчивые идеи оставили её.
Навязчивые идеи, подобные тем, с которыми столкнулась Диана, типичны для страдающих от ПАС женщин. От навязчивых идей чрезвычайно трудно избавиться. Впоследствии женщины могут удивляться: «Как такое вообще могло прийти мне в голову?» Как сны и фантазии, навязчивые идеи часто заключают в себе сложные признаки травмы.
В случае с травмой от аборта навязчивые идеи и причинении вреда детям могут включать в себя символы самой процедуры аборта. Кейт поведала следующую историю:
«Я люблю своих детей. Нет ничего, что я не сделала бы ради них. Они для меня всё. Но мне на ум постоянно приходят эти кошмарные мысли, которые меня просто убивают. Об этом даже говорить трудно. Я могу стоять возле кухонного стола, готовить еду для детей и думать о том, чтобы отравить их. Я представляю, как они корчатся от боли, а я везу их в больницу. Я схожу с ума от вины и стыда. Потом я представляю, что врач догадался, что я отравила их нарочно. Моему мужу звонят и говорят, что у меня надо отобрать детей, потому что я пыталась их убить. Эти сумасшедшие мысли сами лезут ко мне в голову. Не могу поверить, что я думаю о таких вещах. Я ненавижу себя за эти мысли».
Кейт впервые пришла на консультацию по поводу приступов панического расстройства. Она начала каждую неделю рассказывать о таких мыслях в состоянии сильной тревоги. Ей было трудно рассказывать об этом без слёз. Когда мы рассматривали её жизнь, то я даже не удивилась, когда узнала, что у неё был солевой аборт. Её трясло, когда она говорила о нем. Когда я спросила её, как происходит солевой аборт, она описала процедуру как «отравление» ребёнка.
Все симптомы нервного расстройства Кейт развились после аборта. Из-за этих мыслей Кейт снова и снова переживала эмоциональный опыт аборта. Каждый раз её мысли вращались вокруг причинения вреда своим имеющимся детям или их убийства и последующего стыда за эти мысли. Её скорбь об убитом ребёнке стала сложной и запутанной и проявлялась посредством таких тревожащих фантазий.
Кейт – одна из самых кротких и мягких женщин, которых я встречала в своей жизни. Я знаю, что ей было невыносимо трудно испытывать наплыв таких ужасающих мыслей. Я рада, что те мучения, которые преследовали её в течение нескольких лет, закончились после того, как она оплакала ребёнка, погибшего в результате аборта.
Случай Эмили похожий. Она сделала аборт за двенадцать лет до замужества. Впоследствии она запретила себе думать и тосковать о том, что потеряла. Это «забивание» эмоций прекрасно работало до тех пор, пока она не родила своего первого ребёнка. Первое воспоминание впервые жестоко ударило её во время первого УЗИ, когда она была беременна «желанным» ребёнком. Со временем её начали посещать навязчивые идеи, касающиеся аборта, когда она смотрела в лица своих детей. Через некоторое время ей на ум начали приходить привычные навязчивые пугающие мысли о причинении боли своим детям.
Эмили – прекрасная любящая мать, и тем не менее ей не удалось избежать навязчивых идей о смерти и убийстве. Со временем эти идеи стали более детальными и реалистичными. Эмили не могла понять, почему это с ней происходит. Она была поражена, что способна на такие отвратительные мысли. Конечно, у неё никогда не было намерения когда-либо претворить их в жизнь. Но её деструктивные мысли были как голодные взбесившиеся звери, преследующие, царапающие, разъедающие её сознание. Они оставляли её растерянной, озадаченной и пристыженной. Она отчаянно стремилась заставить замолчать этих опасных зверей в своём сознании. К счастью, все эти симптомы исчезли, когда она оплакала ребёнка, погибшего в результате аборта.
Вывод
Свидетельства женщин «из первых рук» в сочетании с научными исследованиями и сведениями из СМИ о криминальных преступлениях, связанных с жестоким обращением с детьми, убедительно демонстрируют, что психологическая травма от аборта может создать или усугубить тенденции к жестокому обращению с детьми. В то время как большинство женщин, преследуемых навязчивыми идеями причинения вреда своим детям, вероятно способны сопротивляться этим побуждениям, сам факт того, что деструктивные мысли в принципе появляются, является тревожным. Даже если маленький процент миллионов абортов, производимых ежегодно, ведёт к жестокому обращению с имеющимися или рожденными впоследствии детьми, дома или в детских дошкольных учреждениях, эта проблема должна быть предметом серьёзного беспокойства для всех нас.
Комментарии: