Мнение психолога из Санкт-Петербурга, специалиста по клиническим исследованиям Алексеем Александровичем Фокиным.

О сборе подписей для Президента

Выбор данной темы не случаен. Вопрос запрещать аборты или нет вызвал острую дискуссию в нашем обществе. Изучение опыта других стран в решении этой проблемы является достаточно обоснованным и существенно необходимым. На самом деле, почему, к примеру, в странах Латинской Америки аборты запрещены законом, или почему в Сальвадоре аборты приравниваются к убийствам с особой жестокостью, а у нас в России (в великой России!) так называемое искусственное прерывание беременности считается необходимостью и приравнивается к обыденному и даже нормальному явлению?

Алексей Фокин стал участником поистине эпохального события новейшей российской истории. В этот день активисты Общероссийского общественного движения «За жизнь!» подали в Администрацию Президента 1,2 млн подписей «за запрет абортов и повышение господдержки беременным женщинам и семьям». Сбор подписей осуществлялся в 85 регионах страны и стал крупнейшей в истории России законодательной инициативой в области защиты детей до рождения.

Запрет абортов в других странах

Но как обстоят дела с запретом абортов в мире? Какие страны оказались более цивилизованными в этом вопросе, который, безусловно, относится к морально-этической категории? Какие страны оказались более человечными, чем мы, русские?

В Никарагуа, Сальвадоре, на Мальте и Филиппинах, а также на территории Ватикана аборты запрещены без каких-либо исключений.

Полный запрет, кроме исключительных ситуаций, действует в Афганистане, Анголе, Бангладеш, Венесуэле, Гватемале, Гондурасе, Египте, Индонезии, Ираке, Иране, Ирландии, Йемене, Колумбии, Ливане, Ливии, Мавритании, Мали, Непале, ОАЭ, Омане, Парагвае, Папуа-Новой Гвинее, Сирии, Чили. Аборты здесь рассматриваются как преступление и приравниваются к убийству. Но в исключительных и очень редких случаях (когда плод угрожает жизни женщины) государство позволяет его провести.

Аборт разрешается совершать по медицинским показаниям и в других исключительных ситуациях в Алжире, Аргентине, Боливии, Бразилии, Гане, Израиле, Кении, Коста-Рике, Марокко, Мексике, Нигерии, Пакистане, Перу, Польше, Уругвае.

Запрет или законодательное ограничение абортов требуют миллионы граждан ведущих стран, где аборты легальны. Свою предвыборную кампанию президент США Дональд Трамп проводил под лозунгом защиты жизни детей до рождения.

Вызывает глубокую боль и недоумение, что в традиционно православных странах – в Белоруссии, Украине, Сербии, Грузии действует крайне либеральное законодательство в отношении абортов. Наша многострадальная Россия здесь не исключение: по неофициальным данным, от 5 млн и более детей ежегодно убивается до рождения.

Отметим, что в странах, где запрещены аборты или ограничены, более высокие показатели рождаемости, чем в странах, где аборты легальны.

Почему нам так важно смотреть на государства, где запрещено искусственное прерывание беременности?

«Потому что очень часто, – говорит Алексей Фокин, – когда мы предлагаем какие-то законодательные инициативы или меры, то слышим: помните, сталинский запрет? – женщины умирали в криминальных абортах, это было чуть ли не сплошь и рядом. Причем говорят чиновники от здравоохранения, люди с докторскими степенями. На самом деле такая аргументация не выдерживает никакой критики, потому что современная Россия и страна 30-40-х годов прошлого века – это совершенно разные реальности. Ссылки на сталинской опыт некорректны и ненаучны по ряду факторов. Например, современные медицинские технологии и медицина прошлого века несравнимы по своим возможностям. Сегодня мы имеем 500 видов антибиотиков, среди которых есть супермощные, способные справиться с любой инфекцией, а в сталинский период был только один пенициллин и стрептоцид. Доступность сотовой связи, Интернета, скорой помощи также несравнима с возможностями прошлого века. Квалификация современных врачей намного выше».

На самом деле, гораздо важнее посмотреть не на то, что было 70 лет назад в нашей стране, а на то, что есть сейчас. Современный опыт серьезного ограничения абортов, гораздо более научен и гораздо более релевантен. Взять, например, ту же Ирландию, где запрещены аборты, а нелегальных очень мало. В Северной Ирландии сегодня по закону за аборт может получить пожизненное заключение и врач, и пациентка.

Алексей Фокин недавно посещал эту европейскую страну. Ирландия признана самым безопасным местом для рождения ребенка в мире. Страна в прошлом году (2016 г.) вышла на лучшие показатели по репродуктивному здоровью в Европейском Союзе: самая высокая рождаемость, при этом материнская смертность и младенческая самые низкие. У большинства ирландских врачей-гинекологов бескомпромиссная позиция по отношению к абортам, даже по медицинским показаниям.

«В 2012 году, – рассказывает Фокин, – группа совершенно здоровых, нормальных, умных врачей написала в Дублинской декларации: «Не существует медицинских показаний к аборту». Это люди тоже с медицинским образованием, которые имеют многолетний практической опыт врачебной деятельности. Они сказали, что «мы, практики и теоретики, утверждаем, что прямой аборт не нужен для спасения жизни матери». Современный уровень медицины позволяет даже в случае какой-то соматической патологии, рака, сердечной патологии оказать качественную современную медицинскую помощь, чтобы сохранить ребенка. Лишь бы было желание. На настоящий момент Дублинскую декларацию подписали более 1000 врачей по всему миру, включая 275 акушеров-гинекологов. Из Ирландии много подписавшихся, из Латинской Америки. Я лично ее подписал. Если вы хотите подписать Дублинскую декларацию, зайдите на сайт Dublindeclaration.com».

Автор презентации затронул проблему так называемых «выездных» абортов или абортного «туризма». Нередко от защитников искусственного прерывания беременности можно услышать, что если ввести запрет на аборты в России или сильно их ограничить, то женщины будут ездить в Белоруссию, в Прибалтику, на Украину, куда угодно. Но в Ирландии на этот счет есть своя статистика и своя трактовка этого явления.

«Так как это англоязычная страна, – поясняет Алексей Фокин, – ирландкам удобнее всего делать «выездные» аборты в Англии, Шотландии или Уэльсе. Англичане люди тоже пунктуальные, они ведут полностью точные записи всех женщин, в том числе посещение коммерческих клиниках, где четко регистрируется, откуда прибыли женщины на прерывание беременности. Показано, что «выездных абортов» в 2015 году в Англии и Уэльсе было 4400, в 2016 – 4100. И это всего лишь составляет 5 % всех беременностей у женщин в Ирландии. Что еще раз говорит о том, что, да, этот процесс есть, но он не такой масштабный. 95 % женщин при таком ограничении сохраняют ребенка, и они никуда никогда не поедут».

Очень интересный опыт ограничения абортов в Чили. Эта страна с более низкими, чем в Ирландии, доходами и достаточно развитой системой здравоохранения, при этом в стране действует практически полный запрет абортов. В отличие от Ирландии, в Чили много нелегальных абортов, порядка 10-12 тысяч в год. И от этого никто массово не гибнет, как предрекают отечественные чиновники здравоохранения. «А теперь сравним с нашими миллионами легальных абортов, – предлагает Алексей Фокин. – В Чили высокая рождаемость, есть прирост населения – 0,9% год. Если бы у нас 1 % в год был прирост населения: 140 миллионов умножьте на 1 %, это, получается, 1,4 миллиона в год в России бы прибавлялось рожденных детей».

А что происходит в такой стране, как Папуа-Новая Гвинея, где аборты тоже запрещены? Там очень слаборазвитая система здравоохранения, полврача на 10 тысяч населения, есть нелегальные аборты, но при этом высокая рождаемость, государство живет.

«Сейчас нет ни одной страны в мире, где существует запрет абортов и были бы от этого какие-то серьезные негативные последствия, – подчеркнул Алексей Фокин, – а в странах, где запрещены аборты, позитивные последствия точно есть. Одним словом, можно сделать однозначный вывод, что в мире есть положительный опыт законодательной защиты детей до рождения. Поэтому и корректнее, и более релевантно оценивать возможные последствия запрета абортов в России не на примере далекого сталинского периода, а на примере современных стран, имеющих соответствующее законодательство и аналогичный уровень развития. Несомненно, демографическая проблема в России будет решена при условии законодательного запрета искусственных абортов».

В ходе своего выступлении Алексей Фокин произнес очень эмоциональную реплику: «Я разговаривал с людьми из Латинской Америки на эту тему, у них даже в голове не укладывается, как можно пойти сделать аборт? Это же ребенок! Если какая-нибудь женщина вдруг скажет «я хочу сделать аборт», то ее посчитают за сумасшедшую. Я тоже считаю, что в голове нормального человека не должна появляться мысль, что можно избавиться от ребенка».

Эти слова производят сильное впечатление. В очередной раз возникает вопрос: что происходит с нашим обществом, с нашими душами, с совестью? Неужели так много людей в стране, кого не ужасают вот эти цифры: «Каждый день через аборты и абортивную контрацепцию около 20 000 российских детей приговариваются к мученической смерти. Это в 130 раз больше, чем при трагедии в Беслане, и больше, чем погибало людей за один день во время Великой Отечественной Войны».

1миллион 200 тысяч подписей – это много и это здорово, что они есть. Но в России 72% православных, во всяком случае причисляющих себя к этой категории. Где подписи многих их них?

А что происходит с нашими врачами, которые призваны спасать человеческие жизни? В современной клятве Гиппократа, вновь принятой в 2012 году среди российских медиков, говорится: «Я буду проявлять высочайшее уважение к человеческой жизни с момента её зачатия и никогда, даже под угрозой, не использую свои медицинские знания в ущерб нормам гуманности». Неужели наши медики не знают этих потрясающих слов?

О чем думают наши власти? На них прежде всего ложится ответственность за судьбу государства, его безопасность и благополучие. Ведь старец Паисий Святогорец по этому поводу обращался и к руководству стран мира: ««Когда государственный закон не запрещает аборты, тогда последствия ложатся на каждого гражданина, потому что Бог наказывает весь народ. Но когда выходит закон, запрещающий аборты, тогда наказанию подвергается лицо, которое согрешит».