— Давайте теперь рассмотрим уже последствия этих всех ситуаций. Пара пока еще вместе, но женщина сама, вопреки отсутствию поддержки мужчины или его склонению к аборту, все-таки сохранила ребенка, но, тем не менее, предательство она ощутила на себе — что он не оправдал ее доверие. Каковы будут последствия для отношений вот такого, хотя и не закончившегося убийством, но всё же предательства?

— Если в семье, то, во-первых, у ребенка будет синдром выжившего. Потому что было со стороны покушение.

Синдром выжившего известен давно. Этот синдром возникает, когда люди побывали в какой-то катастрофической ситуации и уцелели. Будь это военные действия, будь это теракт. У них появляется чувство вины: другие, которые там были, погибли, а мы выжили. Чувство вины свойственно им на протяжении всей их жизни. С этим неосознанным чувством вины, которое отравляет их жизнь, они живут. То же самое происходит с этими уцелевшими детьми — они тоже будут всю оставшуюся жизнь жить с чувством вины за то, что они выжили.

Что касается отношений мужа и жены. К сожалению, без помощи  специалиста отношения в паре после аборта будут ухудшаться и ухудшаться. Если нет доверия, значит нет полного раскрытия, значит, будет сексуальная дисфункция. У мужчины будет чувство вины, которое трансформируется в агрессию по отношению и к ребенку, и к женщине. Все это будет разъедать их отношения. Вроде бы всё хорошо внешне — семья состоялась, есть ребенок, но всегда будет присутствовать недоверие и чувство, что что-то не так, что-то происходит.

— У нас на сайте есть материалы о ролях мужчины и женщины в семье. И вот роль мужчины — как говорят психологи — это ответственность. И вот после этого, когда мужчина с главной своей ролью не справился, как он может претендовать на полноценную роль мужчины?

— Конечно. У женщины можно наблюдать двоякое поведение в результате такой несостоятельности мужчины. Оно может трансформироваться в желание всё время доказывать свою женскую состоятельность. Например, она будет излишне стараться хорошо выглядеть. Вплоть до бесконечных пластических операций, не говоря уже про фитнес-центры, косметику и т.д. А с другой стороны — это может перерождаться в открытую ненависть к мужчинам, когда она не будет доказывать свою женскую роль, а будет брать на себя мужскую роль, до воинственного феминизма. Это как раз следствия недоверия к мужчине.

— И согласитесь, что мужчина после этого не может уже быть главой семьи, потому что с этой своей ролью он не справился.

— Без помощи специалистов семья, к сожалению, будет утрачивать свои функции.

— Ну а до какой степени есть возможность помощи специалистов? Этот человек себя скомпрометировал, и он не может занять прежнюю роль, если он не докажет каким-то образом, что он изменился.

— Во многом через осознание того, что с ними произошло. Потому что ситуация аборта, в том числе и несовершенного, но планируемого, — это ситуация, о которой умалчивается, о которой не говорится.

— Т.е. в паре эту историю замалчивают?

— Да, эта тема — табу. Они не говорят: «Я тебе не верю, потому что ты меня толкал на совершение аборта». Наоборот, это уходит в сферу подсознания: женщина чувствует к мужчине недоверие, но не понимает, почему.

— Т.е. порождается некое отчуждение и неискренность?

— Да, эта тема закрыта, это тема, на которую не говорят, это тема, которая порождает много агрессии со стороны мужчины, со стороны женщины — недоверие, холодность эмоциональную, сексуальную (по отношению женщины к мужчине). Это тот гнойник, который когда-нибудь всё равно прорвется…

— Что, если жизнь ребенка сохранена во внебрачных отношениях?

— Эти отношения не сохранятся.

— Она понимает, что это только ее ребенок?

— Да, тогда это прямо провозглашается: «я рожаю для себя». Очень часто можно услышать этот лозунг.

Тут очень простые психологические механизмы — зачастую идет замещение мужской роли в семье этим ребенком. Пара уже складывается не как «парень-девушка», а как «девушка и ребенок». Эта пара самодостаточная, а «этот» — которому я не доверяю, который нас не поддержал — нам не нужен. Или, если они продолжают какое-то время отношения, бывает так: «мы и он» — можно услышать от женщин очень часто.

— Да, они не знают причины, и они ищут выходы в совсем другой области: он еще больше может быть профессионально, она — как Вы говорите — фитнесом занимается, и может любовников начать искать, да?

— Да. Причем зачастую агрессивно искать любовников, менять их очень часто, быть очень агрессивной в сексуальном плане. В супружестве — дисгармония сексуальных отношений. Не может мужчина, понимая, что его семя несет смерть, вести полноценную сексуальную жизнь. Точно так же женщина, которая знает, что ее детородная функция нарушена, не может позволить себе исполнять свою сексуальную функцию.

— Если люди не считают зародыша ребенком, а аборт убийством, это их как-то освобождает от последствий убийства?

— Нет, они точно так же будут страдать от всех психологических последствий, как и те люди, которые осознают, что это такое. Даже можно сказать, что они будут страдать больше, потому что они не будут этого осознавать.

— И не смогут раскаяться в этом так, как те люди, которые осознают, что это убийство?

— Да. Поэтому и идет различение на постабортную депрессию и постабортный синдром. Постабортная депрессия свойственна людям, у которых есть какие-то моральные понятия, принципы. Женщины, которые, например, под принуждением сделали аборт, — они будут сразу после процедуры испытывать весь комплекс страданий. А есть «постабортный синдром», который проявляется зачастую после нескольких лет, или даже десятков лет после совершения аборта. И, как вы думаете, что страшнее?

— Ну, если в первом случае, в результате этих страданий человек начнет каяться — конечно, второй случай будет страшнее. Но каков же здесь механизм, если чувство вины вроде бы не имеет почвы?

— Давайте разберемся, что же такое чувство вины. Девушка знает, что ее организм когда-то примет беременность, она будет вынашивать ребенка, рожать, вскармливать его. Значит, она знает предназначение своего организма. И даже когда женщина говорит о том, что аборт это не убийство, подсознательно она всё равно знает, что она предает функции своего организма. И поэтому подсознательное чувство вины всё равно в ней будет.

— Все в мире устроено так, чтобы помочь нам исправиться. Начинают во сне являться дети какие-то…

— Это обычно бывает через несколько лет, когда подсознание выдает свои беды в таких «флешбеках» — это краткие воспоминания о том, что произошло — в сновидениях кошмарных ей снятся дети. У меня в практике были женщины, которые приходили и говорили, что они едут в транспорте и слышат плач детей, или же, что они видят детей во сне. Это могут быть реакции даже не такие страшные, как я назвала. Это могут быть негативные реакции просто на беременных женщин, — вот что-то в ней содрогается, она говорит: «Я вижу беременную, и меня всю трясет». Это может быть преувеличенная реакция на детский плач.

— Если говорить на тему вины — я знаю как минимум двух женщин, у которых бабушки имели по десять и больше абортов и не проявляли никаких признаков чувства вины.

— Чувство вины не так просто обнаружить. Чувство вины за сделанный аборт глубоко-глубоко прячут. Его заталкивают так глубоко, что оно прячется в других проявлениях. Например, в строгом воспитании детей. Чувство вины может прятаться за эмоциональной холодностью. Или же наоборот, другая форма — это может быть безумная, удушающая родительская любовь. Но это «любовь» в кавычках, не настоящая любовь, это сверхопека.

Другая прячет чувство вины за женской активностью, активностью профессиональной, очень часто за синдромом спасателя: я буду помогать всем кругом. «Мне так плохо. Я не знаю, почему мне плохо, но я готова спасти весь мир; я буду подбирать кошечек, собачек, я буду помогать всем своим незамужним подружкам решать им проблемы, я буду «жилеткой» для всех коллег на работе».

Чувство вины может принимать разнообразные формы, но это всё будет говорить о том, что есть в этой женщине что-то такое, что не дает ей жить. Я заметила одну общую вещь у клиенток с постабортным синдромом: непреодолимая тоска в глазах. От нее они никак избавиться не могут, ничем.

— Существует статистика, как часто распадаются пары после аборта?

— Если пара, не состоящая в браке, — девяносто процентов, по всем данным исследований, проведенных за рубежом. У нас, к сожалению, таких исследований никто не проводил.

— А если в семье?

— Если в семье — это дисфункциональные семьи просто.

— Нет, ну они же и распадаются чаще, чем…

— Конечно. Статистика мне неизвестна. Но многие психологи считают, что аборт — эта табуированная тема, — является одной из ключевых причин расставания.

— Почему? В чем причина? Я знаю такие истории, когда происходил выкидыш, и трагедия, совместные переживания отца и матери по поводу этой смерти, еще больше сближали эту семью.

— В случае выкидыша у них была возможность совместно пережить боль утраты и быть друг для друга поддержкой. Это не была тема-табу, запрещенная — они об этом говорили. Это так же, как утрата близкого человека в семье, которую можно пережить вместе — и она может объединить семью еще больше. Они могла вместе выразить свои чувства боли, чувства потери, они могли вместе выплакать.

А что происходит в случае аборта? Запрет на проявление любого чувства потери, они не могут выразить, они не могут попрощаться, они не могут даже об этом поговорить.

— А что, если кто-то одни из них предложил: «Давай погорюем. Вот видишь как печально — мы год назад его убили, вот сейчас бы был у нас ребенок».

— «Погорюем» — это чувство утраты только, а что с чувством вины?

— Может быть, они могут как-то в этот момент и раскаяться? И что тогда произойдет с ними?

— Если они осознают чувство вины, раскаются и почувствуют необходимость попросить прощения — это путь к разрешению проблемы. Можно поделить ответственность за содеянное между собой поровну, можно понимать, что «мне плохо» — но этого недостаточно. Это тот момент, который должен привести их в храм. Потому что это еще и совместный грех. Они убили того, что являлся не их собственностью, кто был творением Божиим, Его подарком.

— Если говорить о теме греха, мы, авторы и читатели сайта realove.ru уже пришли к тому, что для любви нужно подальше от греха держаться, потому что грех убивает любовь. А тут вот получается, что сейчас мы говорили о психологической стороне дела, а есть еще такая вещь как любовь. И что получается: людей связывает уже не какое-то добро и созидательный труд, а связывает соучастие в убийстве. И как вот соотносится способность любить и такой тяжелый грех? Разве вообще возможно сохранение любви после такого?

— Очень хороший вопрос — самый трудный, наверное. Тут будет стоять вопрос о научении заново любить друг друга. После того, как они смогут пережить эту трагедию вместе, после того, как они придут к исповеди вместе — после этого просить Бога о том, чтобы Он им помог исцелить их любовь.