Принято думать, что аборт – чисто женская проблема, расхлебывать которую должна исключительно женщина. На самом деле это полуправда. В трагедии почти всегда виновата и вторая сторона.
Отцы по-своему тоже переживают последствия абортов: впадают в депрессию и гнев, испытывают стыд и страх, осуждают себя за разбитые взаимоотношения порой не меньше, чем женщины. Муж, принудивший жену избавиться от зачатого младенца, может проснуться утром и внезапно осознать свою причастность к убийству. Это тяжелый удар, особенно если семейная жизнь не удалась или несчастья постигли других его детей.
По свидетельству протестантского пастора Чака Колсона, мужчина, толкающий женщину на аборт, подсознательно понимает, что поступает как трус и негодяй. Джек – один из тех, кто смалодушничал и не воспрепятствовал решению своей подруги. Спустя годы он рассказал о своих чувствах так: «Представь, что ты говоришь своему ребенку: «Я слаб, растерян и знаю, что тебя собираются убить, но, пожалуйста, не дави на меня». Какой отец сказал бы такие слова? Никакой, если он настоящий мужчина. Быть настоящим мужчиной – значит брать на себя ответственность».
Мужчины по-разному осознают, что такое аборт. Но независимо от степени осознания, они в глубине души догадываются, что это – их личная неудача. А чувство поражения, собственной несостоятельности и неполноценности мешает соответствовать тому, кем Бог предназначил быть мужчине – защитником, кормильцем и продолжателем рода. Аборт нарушает исконные функции мужчины в семье. Поэтому сколько бы ни бравировал несостоявшийся папаша, он все равно внутренне ощущает, что идет против правды, совести и своего биологического призвания.
По наблюдениям зарубежной исследовательницы Энн Пирсон, мужчины, одобрившие аборт, часто впоследствии признают, что убили собственного ребенка. Осознание этого опустошает их. Тот, кто отдал судьбу дитя на волю матери, подчас ощущает, что отверг обоих – мать и ребенка. Однако, испытывая стыд и вину, мужчины лучше сдерживают свои эмоции. Многие хотят казаться сильными и прячут свое горе. А окружающие ошибочно считают это равнодушием, безразличием и цинизмом. Женщины, наверное, были бы шокированы тем, что мужчины способны сильно горевать о потерянном младенце.
Роль отца в ситуации аборта огромна. На решение молодой женщины воздействуют, как правило, самые близкие ей мужчины – родной отец и отец ее ребенка.
Энн Пирсон отмечает, что многим молодым женщинам трудно сообщить своему отцу о беременности. Даже спустя десятилетия большинство из них помнит реакцию на это известие. Тон голоса, выражение лица, жесты и слова отца крепко врезаются в память и производят большое впечатление.
Желание или нежелание мужа иметь ребенка тоже сильно влияет на будущую мать, особенно если их отношения не закреплены юридически. Она ищет помощи и внимания. Молодая женщина вряд ли выберет аборт, когда отец ребенка рядом и поддерживает ее. Поэтому его реакция является ключевой.
Когда женщина заявляет, что думает об аборте или твердо намерена его совершить, она как бы просит отца или супруга (партнера) защитить ее. Она словно прощупывает почву и проверяет мужчин на прочность, помогут ли ей, позаботятся ли о ней. И если женщина не в ладах с собственным отцом или отцом зачатого ребенка, то обстоятельства подталкивают ее в пропасть. Когда чаша весов склонилась в пользу аборта, отношения между супругами (партнерами) зачастую разлаживаются или вовсе разрываются.
По мнению зарубежных специалистов Давида Реардона, Сьюзен Стенфорд и Карин Струк, многие женщины перестают любить мужчин, по требованию или безответственности которых обрекли ребенка на смерть. Женщина теряет доверие к тому, с кем не чувствует себя защищенной, кто бросает ее в беде и, как Пилат, «умывает руки». Любовь сменяется ненавистью. Согласно опросам, 70% состоящих в браке и неженатых пар расходятся в течение года после аборта, из-за которого их отношения стали невыносимыми. Известно, что в 90% случаях из ста расторжению брака предшествовало прерывание беременности. Это называется «абортом отношений».
Иногда женщина воспринимает внеплановое зачатие как проверку чувств мужчины. Втайне она хочет родить ребенка и скрепить отношения, если он докажет свою привязанность к ней. Отсутствие воодушевления или враждебная реакция на беременность заставляет сомневаться в чувствах мужчины и силе его любви.
Пытаясь заглушить боль сердца, мужья (сожители) склонны оправдывать себя. Они охотно ссылаются на независящие от них обстоятельства и обвиняют жен (сожительниц) в том, что те плохо предохранялись. Но это ложный путь. Чтобы преодолеть постабортный стресс, мужчина должен разделить часть вины за аборт и каяться перед Богам. Также необходимо просить прощение у женщины и устранить те изъяны семейной жизни, которые спровоцировали убийство.
Одному мужчине было чудесное видение. Владимиру показали «тот свет», и красивый неземной голос спрашивал его о прожитой им жизни. Среди вопросов был и такой: «А где твой Саша?» Владимир страшно удивился: «Какой Саша? У меня только три дочери. Сына забрала с собой моя первая жена, но его зовут Сережа. Нет у меня никакого Саши!»
Очнувшись и придя в себя, Владимир все рассказал своей второй супруге. «Что же это за Саша? – размышляла она вслух. – А твоя первая жена не делала аборта? Или другие твои женщины?» «Кто их знает, – ответил Владимир и вдруг вспыхнул багровым румянцем стыда. – Саша!.. После армии я впервые сблизился с женщиной. Она забеременела и хотела назвать ребенка Сашей. Но я не хотел на ней жениться, и она сделала аборт».
Примечательно, что вопрос о нерожденном сыне сродни тому вопросу, который Господь Бог задал Адаму после грехопадения: «Адам, где ты?» (Быт. 3, 9). По сути, это означает: «Смотри, что ты наделал, и оцени последствия твоего поступка».
С христианской точки зрения, каждый родитель встретится на суде Божьем с душами своих загубленных чад. И если, живя на земле, мы не принесем достойных плодов покаяния, эта встреча не сулит ничего хорошего. Всевышний осудит нас за тех, кто по нашей вине не пришел в мир сей.
Сотрудники Центра кризисной беременности в Сиэтле установили, что 85% женщин передумали делать аборт после того, как увидели ультразвуковое изображение своего малыша. Но когда ультразвуковую картинку показывали мужчинам, 100% из них меняли мнение о прерывании беременности. Изображение живого ребенка в утробе до и в процессе аборта действует потрясающе.
Однажды на семинаре по духовной культуре врача студентам-медикам демонстрировали суровый, душераздирающий, но правдивый фильм Бернарда Натансона «Безмолвный крик». После просмотра завязалась горячая дискуссия, и мне запомнилась фраза участника нашего разговора: «Во время фильма я каждую минуту благодарил Бога за то, что Он удержал меня от греха». А другой студент расчувствовался: «Когда родился ребенок, мне казалось, что он появился абсолютно «не в кассу». Но теперь я не представляю свою жизнь без него. Он приносит столько радости! И слава Богу, что у меня хватило мозгов не настаивать на аборте! Страшно представить, что все могло быть иначе».
К сожалению, многие мужчины росли без отцов. А мальчики из неполных семей обычно имеют слабое понятие о мужественности и личной ответственности. Образ настоящего отца в их сознании не сформирован или размыт. Женское воспитание зачастую однобоко, и чрезмерная опека матери не дает раскрыться в сыне мужскому началу. Если родители в разводе и отцы не принимают активного участия в воспитании сыновей, то последним достаточно трудно уяснить и исполнить свою роль в супружеской жизни. Им не достает положительного примера, их не вдохновляет поведение родных отцов. Это скорее беда, чем вина сыновей. Повторим, что чувство отцовства нужно растить.
Психолог и психотерапевт с мировым именем Анн Анселин Шутценбергер утверждает, что мы являемся звеньями в цепи поколений, и подчас нам приходится «оплачивать долги» предков. Она пришла к такому выводу, распутывая сложные клубки семейных историй и выявляя связи поколений. Не все заключения Шутценбергер безспорны. Но согласимся с тем, что мать и зародыш тесно связаны между собой на безсознательном уровне. А значит, ребенок «угадывает» и «чувствует» то, что произошло с его матерью, бабушкой, дедушкой и т.д. Информация, идущая из прошлого, бывает болезненной и смертоносной. В этом плане, как гласит римская поговорка, «мертвые хватают живых».
Дети, которых аборт миновал, или братья и сестры ребенка, который не родился вследствие аборта, могут страдать от «постабортного пережитого синдрома». Профессор медицинского факультета Университета Британской Колумбии, психолог и психиатр Филипп Ней выделяет особую категорию людей – «спасшиеся от аборта». Это те, чьих братьев или сестер убили в чреве и чьи родители рассматривали возможность совершения аборта в отношении их самих. Сюда же входят те, кого обычно абортируют при обнаружении внутриутробной патологии, и дети, растущие в странах с большим процентом абортов на душу населения.
Ученый убежден: зародыш подсознательно «знает», что его предшественника умертвили, и «боится» за себя. Каково «ощущать», что матка, твой первый земной домик, на самом деле кладбище? Ребенок, рожденный после искусственного прерывания беременности, может догадаться о семейной драме из разговоров взрослых, завуалированных намеков, неосторожных слов, наконец, случайно просочившейся информации. Не исключено, что на нервной почве у него возникнет ряд психологических комплексов: страх за свое существование, необъяснимое безпокойство, чувство вины и собственной неполноценности, неуверенность в себе, подозрение и недоверие к родителям. «Если бы родился мой старший брат или сестра, – рассуждает «спасшийся от аборта», – я оказался бы лишним!»
С точки зрения Ф. Нея, психотравмирующая ситуация заставляет ребенка думать примерно так: «Почему живу я, а не мой брат или сестра? Я хочу жить, но боюсь, что обречен. Ведь если я перестану быть желанным, меня тоже убьют!» Страх и отчаяние порождают протест против необходимости заслуживать свою желанность и ответную жестокость. Этим же отчасти объясняется нежелание в будущем иметь и/или воспитывать собственных детей.
Рана в душе кровоточит значительно сильнее, если ребенок узнает, что хотели избавиться именно от него.
Западные психотерапевты полагают, что детям, зачатым после абортов, присущ ряд тяжелых проблем. У них ослаблена связь с матерью, подавлено чувство близости к ней. Но самое страшное – это неосознаваемое ощущение своей вины перед неродившимися братьями и сестрами (по принципу «я живу вместо вас»). Такому ребенку трудно найти место в жизни, ведь подсознательно он пытается жить «не своей» жизнью. Отсюда – уходы из дома, нежелание учиться, неудачи в интимных отношениях, тяга к опасным, экстремальным увлечениям, наркомания, алкоголизм, попытки самоубийства и даже гомосексуализм (в случае идентификации себя с лицом противоположного пола – у мужчины, например, с абортированной сестрой).
Список возможных комплексов и расстройств, возникающих у братьев и сестер абортированных детей, впечатляет. Конечно, было бы упрощением все причины названных недугов сводить к аборту, который когда-то раньше сделала женщина. Целиком списывать собственные неудачи и ошибки на грехи родителей абсурдно. Однако есть о чем задуматься.
Во-первых, речь идет о глубинных, заложенных на уровне подсознания тенденциях и страхах, которые подталкивают (но не предопределяют!) человека к неблаговидным поступкам. Эти скрытые мотивы поведения далеко не всегда удается осознать.
А во-вторых, один смертный грех нередко влечет за собой другой. Известно, что заповедь «не убий» духовно связана с заповедью «не прелюбодействуй». По крайней мере, множеству абортов предшествовали добрачные или внебрачные контакты. Поэтому на благополучие и здоровье потомков влияют не только аборты, но и прочие грехи предков.
После аборта женщина производит на свет порой нездоровое потомство (в том числе с детским церебральным параличом). Конечно, после этого не значит вследствие этого. Но здесь очень важны внутренние ощущения и оценки самих матерей, которые ухаживают за маленькими страдальцами. Многие не сомневаются, что это – кара Божья.
На связь искусственного аборта и патологических отклонений у будущих детей обращает внимание и духовник Псково-Печерской обители, архимандрит Иоанн (Крестьянкин). Предостерегая обратившуюся к нему за советом женщину, он пишет: «Детоубийство – грех смертный. Последствия его отразятся в первую очередь на Вашей душе, а потом и на тех детях, которых Вы уже родили. Они будут в жизни мучиться и Вам воздадут за загубленного братика таким горем, что и не пережить Вам будет. Вот и выбирайте».
Утешая разбитое сердце матери, которая родила психически ненормального ребенка, мудрый старец отвечает: «В моей власти – только молитва о всех скорбящих. А еще я посоветовал бы Вам посмотреть на все происходящее с Вами с духовной точки зрения. Ведь если бы не болезнь сына, Вы продолжали бы «веселиться» в жизни, не ведая, что стремительно летите в бездну. И второй немаловажный момент: болезнь сына – епитимия (Епитимия – не наказание, а мера к исправлению, которую кающийся человек добровольно берет на себя по благословению духовника. В данном контексте – это крест, возложенный Богом) за тех, кто по Вашему произволению не увидел света. А раз епитимия, то за перенесенные Вами страдания последует и прощение. Покрывало же безумия душе сына не повредит. И те, кто говорит Вам о его светлой душе, говорят правду».
Старец благословил отдать несчастного ребенка в специальную больницу-интернат и причащать его там. «Другого выхода нет. Ведь если он в своем безумии причинит кому-нибудь увечье, то Вы – не он, а Вы – истаете в горе. Умудри Вас Бог и укрепи!»
Известный московский пастырь рассказывал, что к нему пришла на исповедь старушка. У нее поочередно умерли трое детей, она осталась никому не нужной и горько сетовала на свою незавидную долю. «За что мне это? Почему Бог меня бросил?» — жаловалась и плакала она.
Священник хотел было ее утешить. Но его уста сами собой, совершенно неожиданно для него – так бывает у благодатных людей – произнесли следующее: «Ты три аборта сделала, да? Вот и у тебя Господь забрал троих. Сейчас у тебя остались бы трое! Тебе же Бог давал детей, а ты отказывалась. Что же ты теперь хочешь?»
Мы не умеем предвидеть будущее. А с позиций сегодняшнего дня может казаться, что мы правы и поступаем разумно. Но как наши слова и дела отзовутся спустя годы?! Ведь не напрасно Библия учит нас молиться: «Не отвергни меня во время старости; когда будет оскудевать сила моя, не оставь меня…» (Пс. 70, 9).
Некоторые верующие женщины понимают сердцем, что болезнью или кончиной родного ребенка Бог наказывает их за аборты. Таких свидетельств немало. Их подтверждают прозорливые старцы или откровение свыше, ниспосланное в ответ на горячие молитвы.
Автор этих строк консультировал одну пациентку. В ее семье не было мира из-за постоянных разногласий и скандалов с сыном. Она перепробовала разные способы примирения: беседовала со священниками, молилась, регулярно исповедовалась и причащалась. Но все безрезультатно. И вот, читая книгу «Что такое «наследственная порча». Взгляд православного врача», женщина вдруг увидела свою личную вину: Бог попускает ей мучиться в качестве возмездия за аборты. Этот вывод появился в душе как светлое и ясное озарение.
Итак, соглашаясь на аборт, люди надеются избежать проблем, пожить в свое удовольствие и обрести полноту счастья. Однако, строя счастье на крови собственного дитя, они расстреливают свое будущее. И это будущее мстит им…
Воистину, по слову замечательного подвижника игумена Никона (Воробьева), «нам оставлено покаяние»!
Комментарии: