Постабортный синдром — Postabortion syndrome

Menu

  • Что это?
    • Чувство пустоты и утраты
      • «Мы находимся у опасной черты…». Проблема постабортного синдрома
    • Чувство вины
      • «Сохранять будете?» — психолог о последствиях абортов
      • Мужчины и аборт
      • Постабортный синдром проявляется с задержкой
    • Флэшбеки
    • Репереживание аборта
    • Кошмарные сны
    • ТЕСТ на ПОСТАБОРТНЫЙ с-м
    • Эмоциональная отгороженность
    • Алкоголь и наркотики
    • Самоубийства после аборта
    • Редкие симптомы
      • Аборт и психотические реакции
      • Аборт и расстройства пищевого поведения
      • Аборт и сексуальные нарушения
      • Варианты развития психогенной травмы
  • Книги
    • Das Post-Abortion Syndrom
    • Бондаревская Р.С. Прерванная жизнь. Аборт. Раскаяние. Исцеление
    • В. Пултавская Влияние прерывания беременности на психику женщины
    • Другие
      • АЛКОГОЛИЗМ
        • КЛИНИЧЕСКИЙ И ФЕРМЕНТАТИВНЫЙ МЕТОДЫ ДИАГНОСТИКИ АЛКОГОЛИЗМА
        • Мишени психотерапии в наркологии
        • ПОСЛЕДСТВИЯ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ ЭТАНОЛОМ
      • Возвращение
      • Депрессия (депрессивный синдром)
      • ЗАЩИТА ЖИЗНИ ДЕТЕЙ ДО РОЖДЕНИЯ… (диссертация)
      • КЛИНИКА ПСИХОПАТИЙ
      • Навязчивые состояния. Жмуров
      • Наркотики и беременность
      • Невротические синдромы
      • О том как мы создаем опыт и смысл
      • Прерывание беременности
      • ПСИХОЛОГИЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ СФЕРЫ
      • Размышления об инсайте и осознанности
      • Феноменологическая теория личности
      • Что такое Я-концепция
    • Запрещенные слёзы
      • Механизмы психологической защиты при постабортном синдроме
      • Сложность исследований постабортного синдрома
    • Когда ты была во мне точкой… дочка. Ольга Ларькина
    • ОБЩИЕ ВОПРОСЫ ПСИХОПАТОЛОГИЧЕСКИХ СИНДРОМОВ
      • Психопатология. Термины, определения.
    • Презентации
    • ПТСР
      • История и теории ПТСР
      • Посттравматическое и социальное стрессовые расстройства
      • Что такое посттравматический стресс?
      • Этиология боевого ПТСР
  • Статьи
    • «Нежелательная беременность» — это стресс
    • «Сохранять будете?» —психолог о последствиях абортов и современной медицине
    • Аборт — о чем умалчивают люди?
    • Аборт всегда ломает психику женщины
    • Аборт и его последствия. Трагическая ошибка
    • Аборт после 12 недель
    • Влияние умерших и абортированных детей на живых членов семьи
    • Влияние умерших и абортированных детей на живых членов семьи
    • Влияние эндокринных факторов
    • Горе и Утрата после аборта
    • ИССЛЕДОВАНИЕ ВЛИЯНИЯ АБОРТИРОВАННЫХ ДЕТЕЙ НА ВОЗНИКНОВЕНИЕ СИМПТОМОВ
    • ИССЛЕДОВАНИЕ: ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕЖИВАНИЯ ВИНЫ
    • Исследование: Особенности постабортного синдрома у замужних и незамужних женщин
    • Каким образом нерожденные дети влияют на рожденных
    • Мужчины и аборт
      • Я редко сталкивался с тем, чтобы мужчины исповедовались в грехе аборта
    • Нерожденные дети: помнить или забыть?
    • Осложнения после аборта
    • Памятники нерожденным детям
    • Поздние последствия аборта
    • Последствия аборта для пары
    • Последствия аборта для пары. Как принимается решение об аборте
    • Последствия абортов: мнение ученых
    • Причины большинства абортов. Статья
    • Психика женщины после аборта
    • Психика женщины после аборта
    • Психологические последствия аборта. Аборт и его последствия
    • Психологический аспект аборта
    • Психологическое восстановление
    • ПСИХОТЕРАПИЯ
      • Гештальт-Терапия: практика и теория. Вернон Ван Дер Риет
      • Гештальт-терапия. Жан Мари Робин
      • Некоторые аспекты Гештальт-терапии. Лаура Перлз
    • Пятнадцать негативных последствий аборта для семейных отношений
    • Расплачивается ли мужчина за аборт женщины?
    • ЭТАПЫ проживания утраты после аборта
    • Депрессия после аборта
    • Аборт и сексуальные нарушения
      • Страшные последствия аборта, о которых все молчат…
    • Избегание/сны/кошмары
      • Аборты и нарушения сна.
    • Агрессия и насилие
    • Влияние аборта на братьев и сестёр
    • Отношения после аборта
      • «Сохранять будете?» – психолог о последствиях абортов
      • Жизнь после аборта — психологические последствия
        • Аборт — это противоестественный акт
          • Мнение психолога о запрете абортов
      • Исследование: Психологические последствия аборта и их влияние на родительство
      • Их размышления об их детях
      • Последствия аборта для пары
      • Последствия покушения на жизнь ребенка
    • Алкоголь и наркотики
    • Постабортный синдром и ПТСР
      • Как помочь детям и подросткам справиться с стрессовой ситуацией?
      • О ВОЗМОЖНОСТИ ПРОГНОЗИРОВАНИЯ РАЗВИТИЯ ПОСТТРАВМАТИЧЕСКИХ СТРЕССОВЫХ РАССТРОЙСТВ
      • Посттравматическое стрессовое расстройство
        • ВЛИЯНИЕ СОЦИАЛЬНОГО ОКРУЖЕНИЯ И КОПИНГА НА ТЕЧЕНИЕ ПТСР …
        • Классификация МКБ-10
        • МЕТОДИКА ИНДИВИДУАЛЬНОЙ ПСИХИЧЕСКОЙ ЭКСПРЕСС-САМОРЕГУЛЯЦИИ
        • Психологические последствия изнасилования
        • СЛУЧАЙ ПТСР у ветерана
        • Список литературы по психической травме и ПТСР
        • Список литературы по терапии и лечению ПТСР
        • Терапия ПТСР
          • Феноменологическая теория личности. Тодд Берли.
      • Посттравматическое стрессовое расстройство у ветеранов локальных конфликтов
      • ПРОГНОЗИРОВАНИЕ РАЗВИТИЯ ПОСТТРАВМАТИЧЕСКОГО СТРЕССОВОГО РАССТРОЙСТВА
      • Психотерапевтический диалог в индивидуальной терапии
    • Самоубийства после аборта
      • Исследование за 2013 год. Австралия.
    • Отдаленные психологические последствия абортов
      • Когнитивный диссонанс
    • Общие исследования аборт — психика
      • Повторные аборты более вероятны у женщин, использующие ВМС и методы контрацепции
    • 10 вопросов, которые могут удержать женщину от аборта
    • Факторы риска развития психических последствий аборта
    • С чего начинается жизнь человека
      • ВНУТРИУТРОБНОЕ РАЗВИТИЕ ВОСПРИЯТИЯ БОЛИ
  • Истории
    • 9-я беременность…Аборт или ребенок???
    • Аборт и реактивный психоз
    • Аборт и сексуальные нарушения
    • Андрей: ПАС и ПТСР после Чечни
    • В гинекологическом отделении
    • Владимир, 55 лет
    • Галина, 27 лет
    • День, изменивший жизнь
    • День, коренным образом изменивший жизнь молодой девушки
    • Другие истории
    • Евгения, 34 года
    • Ежемесячные реакции
    • Елена, Саша, Юля, Наташа, Марианна
    • Женя, 14 лет
    • Жизнь после аборта
    • Избавьте нас от подробностей!
    • Изнасилование
    • Иннокентий и Илона
    • Ирина, 43 года
    • ИСТОРИИ ЖЕНЩИН, КОТОРЫЕ СДЕЛАЛИ АБОРТ
    • История Ани, 13 лет
    • История Кэти
    • Кирилл, 24 года
    • Кристина, 22 года
    • Ложные представления
    • Марина, 32 года
    • Много других историй
    • Моя боль
    • моя девушка сообщила мне, что беременна
    • Моя жизнь превратилась в сущий ад
    • Мужчины тоже плачут — я думал это не про меня
    • Надежда…
    • Необъективность врачей
    • Несбывшиеся надежды
    • Ольга, 28 лет
    • Ольга, 35 лет
    • ОПЫТ ГИНЕКОЛОГА
    • Отравленные отношения
    • Пётр, 36 лет
    • После приема таблеток я хочу покончить с собой…
    • Признание моей мамы
    • Сын — во искупление греха
    • Фотография и ПАС
    • Чувство гнева из-за сделанного аборта
    • Я родила в 14 лет…
    • Я сделала медикаментозный аборт
    • Сны и кошмары
  • Исследователи
    • Винсент Монтгомери Ру
      • Винсент Ру о постабортном синдроме
    • Зберовский Андрей
    • Исследование Стотлэнд
    • Письмо доктора Дэвида Риардона
    • Стрельникова Юлия Юрьевна
    • Фокин Алексей Александрович
    • Шабалина Елена Юрьевна
    • Сложность изучения
      • «Сохранять будете?» — психолог о последствиях абортов
      • Конфликт интересов искажает исследования в психиатрии
      • Отрицание постабортного синдрома
      • Поверхностность исследований
      • Политика постабортной психологической травмы
        • Освещение темы в СМИ
      • Как общество относится к потере, связанной с абортом?
        • Испытывает ли плод боль?
        • Когда начинается жизнь человека?
  • ВИДЕО
    • Беременность после аборта
    • Женщина после клинической смерти рассказывает про аборты
    • Истории женщин с ПАС
    • История Татьяны, 39 лет
    • Консультирование
    • Лекция о ПАС
    • СНЫ И ЧУВСТВО ВИНЫ ПОСЛЕ АБОРТА
    • Специалисты о ПАС
      • Зоя Кислицына
      • Карпенко А.А. о психосоматических симптомах
      • Николай Лапин о терапии постабортного синдрома
        • Интервью: «Психологические последствия аборта»
      • Олег Юрьевич Сутормин
      • Презентация исследования П. Колеман
      • Фокин Алексей Александрович
    • Фильм «Я забуду этот день»
    • Чувства мужчин после аборта
  • Помощь при ПАС
    • Психологическая помощь после аборта
    • Что можно, и о чем нежелательно говорить при ПАС
    • Шаги преодоления ПАС. 1.Осознать горе
    • Шаги преодоления ПАС. 2. Пережить горе
    • Шаги преодоления ПАС. 3. Искупить вину
    • Шаги преодоления ПАС. 4. Простить других и найти прощение
    • Вопрос психологу
    • ТЕСТЫ
      • Анкета качества жизни СФ-36
      • Опросник САН
      • Шкала Бека
      • Шкала враждебности
  • СТИХИ
    • TO CLAIRE
    • Возвращение
    • День нерождения
    • Ей приснилась дочка, очень грустно было…
    • Кровавый поток
    • Малыш кричал!!! Но крик никто не слушал
    • На стекле, как маленькая свечка
    • Не нужно вам это девочки
    • О неродившемся ребёнке
    • Одиноко брела старушка
    • Он был убит не на войне
    • Он убегал
    • Постабортный синдром
    • Стихотворение неродившегося ребёнка
    • Что ты мама натворила?
    • Я — ребенок, не родившийся на свет
    • Давайте узаконим смерть?!
  • Поддержать проект
    • Спасибо!
      • Ошибка платежа
    • Условия использования персональных данных
    • Условия сервиса сбора пожертвований
8Апр

«Абортницы» — с презрением называла их моя мама. Субъективные заметки

Categories: Истории из жизни
No comments

«Ты против абортов и эвтаназии? — сказала мне подруга, человек исключительно порядочный, добрый, и вообще, я ее очень люблю. — А по мне, так это одно из величайших достижений гуманности человечества. И одно из свидетельств роста духовности и милосердия». Я тогда предложила оставить эту тему, поскольку чувствовала неготовность обеих в тот момент спокойно, без эмоций, обид и колкостей обсудить столь тонкий вопрос. Но «заноза» осталась. Вопросы эти, что называется, больные. Противнику упомянутых вещей, как правило, предлагается такой вот аргумент: «Тебе легко говорить, когда у тебя… А ты встань на мое (или чье-то) место!» Ну что ж. На чье-то встать мне не получится — так как это будет опять теория. Вспомню, что было со мной. Ибо так случилось, что за сравнительно короткий промежуток времени меня коснулись обе эти проблемы.

Замуж я вышла в 20 лет. Через неделю после свадьбы нам с мужем дали комнату в общежитии площадью 7,5 метров. Мы были счастливы — наконец-то у нас есть свой дом! «Но с детьми пока подождем, — сказал супруг. — Сама видишь, даже кроватку некуда поставить». Я легко согласилась. (Надо сказать, что в то время я хоть и верила в Бога, но вера эта была вполне языческая, и никакими условностями-заповедями меня не связывала.) Прошел месяц, другой. Мы старательно соблюдали все предосторожности. Но вот однажды мне что-то показалось. И я, напуганная, сообщила мужу, что, похоже… Ту его счастливую улыбку я вижу до сих пор. Правда, она тут же сменилась озабоченной гримасой. Через день выяснилось, что тревога было ложной. Однако, нам кое-что уже стало ясно друг про друга. И, спустя месяца полтора, мы уже таинственно улыбались на заклинания друзей и родных «не заводить детей, пожить для себя». Дело было в конце осени. Грипп гулял по городку, пришел и к нам. И с десятинедельным животом я улеглась в больницу — острый риносинусит, осложнение после злополучного гриппа. Ту пятницу я тоже помню вот уже одиннадцать лет.
— Беременная? — нахмурилась молоденькая врач. — Ну, это ничего. В понедельник пойдешь в соседнее здание, знаешь, где гинекология? Там сделаешь аборт быстренько, и — к нам. И тогда уже спокойно будешь лечиться, а то тебе непонятно сейчас, что можно. А за ребенка не волнуйся — гриппом болела, все равно урод будет. В следующий раз поаккуратнее будь. Операции тоже не бойся — по направлению нашему, под общим наркозом сделают. Вечером пришел муж. Я вышла к нему со страшной головной болью, подбитым глазом (ко всему прочему, во время откачки, видимо, у меня затронули какой-то нерв в носу или сосуд, не знаю) и зареванная, передала слова врача. О, как мне хотелось, чтобы он сказал твердо: «нет!». Но он, как и я, как и та врач, был всего лишь сыном своего времени. И в Бога верил не больше моего. Поэтому он только поник головой и сказал, что — раз надо, то… Но, может, все-таки как-нибудь?.. Я тоже надеялась на это «все-таки как-нибудь». Надеялась до утра понедельника. Спать эти три ночи я не могла: дико болела голова (а лекарство мне сестры давать боялись), но сильнее головы болело сердце. Палата разделилась на два лагеря. Одни жалели меня и ругали врачей. Другие уговаривали, что — ничего страшного, молодая, люди по десять абортов делают и нормально живут. А я плакала. И боялась. Стыдно вспомнить, конечно. Но переживала я больше не из-за того ребенка, которому предстояло погибнуть. А — от страха, что больше у меня не будет детей. Ну, и вообще… Хотя слова врачихи о том, что непременно теперь родится урод, и прочие «веские» аргументы вкупе с моим робким и мнительным характером делали аборт делом уже фактически решенным. И слезы были лишь оплакиванием своей горькой судьбы. В слабенькой надежде на «все-таки как-нибудь». В понедельник утром мне дали таблетку анальгина, и голова прошла. Потом меня вызвали к врачу. Вместо давешней девушки меня встретила пожилая зав. отделением. Лицо у нее было доброе, весь вид какой-то «опытный», а голос — самый, что ни на есть «докторский», успокаивающий и вселяющий все мыслимые и немыслимые надежды. Она посмотрела на мою опухшую от слез физиономию с огромным синяком во всю щеку и покачала головой: — Ну и мамашки пошли… Чего ж ты ревешь-то? Мало ли кто что сказал? Не бойся — и нос вылечим, и ребенка родим. А к врачу все же иди — надо от него справку для нас. Еще не веря своим ушам, я поплелась за медсестрой в соседний корпус. Гинекологом оказался здоровенный дядька. Глаза его под сильными очками имели какое-то странное выражение. Написав в «истории» все, что положено, он молча вручил ее мне. Можно было уходить. Но я все-таки решила спросить, специалист же: — А скажите… Это действительно лучше было бы сделать сейчас аборт? Мне сказали, что грипп… Он пожал плечами: — Это уж как сами решите. — Но… И тут он взглянул на меня своими странными глазами, и от этого взгляда и последующих слов мне стало как-то жутко и холодно: — А зачем он тебе нужен-то? Этот ребенок? Ведь тебе всего двадцать. Студентка. В общаге живешь, небось? Я не нашлась, что на это ответить, пробормотала нечто невнятное и поспешила ретироваться. Из отделения я уходила, почти бежала. На попадавшихся навстречу женщин старалась не смотреть. «Абортницы», — с презрением говорила моя мама. Неверующая, но ярая противница абортов. Я не чувствовала презрения. Но со своим животом казалась себе дочкой Рокфеллера, невесть как оказавшейся в нищем квартале. Мне хотелось обеими руками прикрыть его, как сказочное сокровище, которое в любую минуту могут захотеть отнять в этом страшном доме скорби. Сейчас мне немного смешно и стыдно даже за такие мысли — ведь не только с абортами там лежат… Но тогда мне казалось, что любая медсестра смотрит на меня с подозрением, как на беглянку, и вот-вот схватит за руку и потащит в один из тех жутких кабинетов, разберутся потом, да будет поздно.
Глядя на сына, я иногда вспоминаю те дни. И тело пробирает нехорошая дрожь. Ведь это ЕГО жизнь висела на волоске! Его, моего родного сыночка, вот этого именно десятилетнего мальчика, вредного, невоспитанного, получающего тройки по математике и русскому языку, спорящего с бабушкой и выклянчивающего деньги на пепси-колу. Который не знает, кем ему стать — поваром, музыкантом или спецназовцем, боится служить в армии, сочиняет сказки, молится Богу и мечтает о коллекции фильмов «про Джеки Чена». Это о ЕГО ЖИЗНИ шла речь в те страшные дни! А вовсе не о бессмысленном бытии какого-то неведомого, бесчувственного и безличного эмбриона, бесформенного комочка живых клеток, неотличимого от зародыша рыбы или кролика. Но ведь если бы тот эмбрион, который все равно, что рыба или кролик, уничтожили тогда, то — кто бы сейчас пересказывал мне фильм, жаловался на несправедливость «англичанки», читал новый сочиненный стишок? Да, конечно, возможно, это был бы кто-то… С тем же именем, фамилией и отчеством, только помладше на год-другой. Только — с иным характером. Иной внешностью. Иной душой. Словом, это был бы всего лишь другой ребенок, младший братишка моего Сережи. А Сережи — такого, какой он есть сейчас — не было бы. Никогда. Он умер бы. Не от болезни или несчастного случая, нет. Он был бы — убит. Ради того только, чтобы его мама могла не просто вылечить — а без особых хлопот вылечить… насморк. И это был бы не рыба, не кролик. А — мой сын. Каждый чих которого сейчас заставляет эту самую маму вздрагивать и хвататься за градусник. Слава Тебе, Господи, что сохранил тогда ему жизнь! И еще — слава Тебе, Боже, за то, что десять лет назад в России не было закона об эвтаназии. Его и сейчас пока нет. Что радует. Почему? Рассказываю дальше.
«Ты против абортов и эвтаназии? — сказала мне подруга, человек исключительно порядочный, добрый, и вообще, я ее очень люблю. — А по мне, так это одно из величайших достижений гуманности человечества. И одно из свидетельств роста духовности и милосердия». Я тогда предложила оставить эту тему, поскольку чувствовала неготовность обеих в тот момент спокойно, без эмоций, обид и колкостей обсудить столь тонкий вопрос. Но «заноза» осталась. Вопросы эти, что называется, больные. Противнику упомянутых вещей, как правило, предлагается такой вот аргумент: «Тебе легко говорить, когда у тебя… А ты встань на мое (или чье-то) место!» Ну что ж. На чье-то встать мне не получится — так как это будет опять теория. Вспомню, что было со мной. Ибо так случилось, что за сравнительно короткий промежуток времени меня коснулись обе эти проблемы. Замуж я вышла в 20 лет. Через неделю после свадьбы нам с мужем дали комнату в общежитии площадью 7,5 метров. Мы были счастливы — наконец-то у нас есть свой дом! «Но с детьми пока подождем, — сказал супруг. — Сама видишь, даже кроватку некуда поставить». Я легко согласилась. (Надо сказать, что в то время я хоть и верила в Бога, но вера эта была вполне языческая, и никакими условностями-заповедями меня не связывала.) Прошел месяц, другой. Мы старательно соблюдали все предосторожности. Но вот однажды мне что-то показалось. И я, напуганная, сообщила мужу, что, похоже… Ту его счастливую улыбку я вижу до сих пор. Правда, она тут же сменилась озабоченной гримасой. Через день выяснилось, что тревога было ложной. Однако, нам кое-что уже стало ясно друг про друга. И, спустя месяца полтора, мы уже таинственно улыбались на заклинания друзей и родных «не заводить детей, пожить для себя». Дело было в конце осени. Грипп гулял по городку, пришел и к нам. И с десятинедельным животом я улеглась в больницу — острый риносинусит, осложнение после злополучного гриппа. Ту пятницу я тоже помню вот уже одиннадцать лет. — Беременная? — нахмурилась молоденькая врач. — Ну, это ничего. В понедельник пойдешь в соседнее здание, знаешь, где гинекология? Там сделаешь аборт быстренько, и — к нам. И тогда уже спокойно будешь лечиться, а то тебе непонятно сейчас, что можно. А за ребенка не волнуйся — гриппом болела, все равно урод будет. В следующий раз поаккуратнее будь. Операции тоже не бойся — по направлению нашему, под общим наркозом сделают. Вечером пришел муж. Я вышла к нему со страшной головной болью, подбитым глазом (ко всему прочему, во время откачки, видимо, у меня затронули какой-то нерв в носу или сосуд, не знаю) и зареванная, передала слова врача. О, как мне хотелось, чтобы он сказал твердо: «нет!». Но он, как и я, как и та врач, был всего лишь сыном своего времени. И в Бога верил не больше моего. Поэтому он только поник головой и сказал, что — раз надо, то… Но, может, все-таки как-нибудь?.. Я тоже надеялась на это «все-таки как-нибудь». Надеялась до утра понедельника. Спать эти три ночи я не могла: дико болела голова (а лекарство мне сестры давать боялись), но сильнее головы болело сердце. Палата разделилась на два лагеря. Одни жалели меня и ругали врачей. Другие уговаривали, что — ничего страшного, молодая, люди по десять абортов делают и нормально живут. А я плакала. И боялась. Стыдно вспомнить, конечно. Но переживала я больше не из-за того ребенка, которому предстояло погибнуть. А — от страха, что больше у меня не будет детей. Ну, и вообще… Хотя слова врачихи о том, что непременно теперь родится урод, и прочие «веские» аргументы вкупе с моим робким и мнительным характером делали аборт делом уже фактически решенным. И слезы были лишь оплакиванием своей горькой судьбы. В слабенькой надежде на «все-таки как-нибудь». В понедельник утром мне дали таблетку анальгина, и голова прошла. Потом меня вызвали к врачу. Вместо давешней девушки меня встретила пожилая зав. отделением. Лицо у нее было доброе, весь вид какой-то «опытный», а голос — самый, что ни на есть «докторский», успокаивающий и вселяющий все мыслимые и немыслимые надежды. Она посмотрела на мою опухшую от слез физиономию с огромным синяком во всю щеку и покачала головой: — Ну и мамашки пошли… Чего ж ты ревешь-то? Мало ли кто что сказал? Не бойся — и нос вылечим, и ребенка родим. А к врачу все же иди — надо от него справку для нас. Еще не веря своим ушам, я поплелась за медсестрой в соседний корпус. Гинекологом оказался здоровенный дядька. Глаза его под сильными очками имели какое-то странное выражение. Написав в «истории» все, что положено, он молча вручил ее мне. Можно было уходить. Но я все-таки решила спросить, специалист же: — А скажите… Это действительно лучше было бы сделать сейчас аборт? Мне сказали, что грипп… Он пожал плечами: — Это уж как сами решите. — Но… И тут он взглянул на меня своими странными глазами, и от этого взгляда и последующих слов мне стало как-то жутко и холодно: — А зачем он тебе нужен-то? Этот ребенок? Ведь тебе всего двадцать. Студентка. В общаге живешь, небось? Я не нашлась, что на это ответить, пробормотала нечто невнятное и поспешила ретироваться. Из отделения я уходила, почти бежала. На попадавшихся навстречу женщин старалась не смотреть. «Абортницы», — с презрением говорила моя мама. Неверующая, но ярая противница абортов. Я не чувствовала презрения. Но со своим животом казалась себе дочкой Рокфеллера, невесть как оказавшейся в нищем квартале. Мне хотелось обеими руками прикрыть его, как сказочное сокровище, которое в любую минуту могут захотеть отнять в этом страшном доме скорби. Сейчас мне немного смешно и стыдно даже за такие мысли — ведь не только с абортами там лежат… Но тогда мне казалось, что любая медсестра смотрит на меня с подозрением, как на беглянку, и вот-вот схватит за руку и потащит в один из тех жутких кабинетов, разберутся потом, да будет поздно. Глядя на сына, я иногда вспоминаю те дни. И тело пробирает нехорошая дрожь. Ведь это ЕГО жизнь висела на волоске! Его, моего родного сыночка, вот этого именно десятилетнего мальчика, вредного, невоспитанного, получающего тройки по математике и русскому языку, спорящего с бабушкой и выклянчивающего деньги на пепси-колу. Который не знает, кем ему стать — поваром, музыкантом или спецназовцем, боится служить в армии, сочиняет сказки, молится Богу и мечтает о коллекции фильмов «про Джеки Чена». Это о ЕГО ЖИЗНИ шла речь в те страшные дни! А вовсе не о бессмысленном бытии какого-то неведомого, бесчувственного и безличного эмбриона, бесформенного комочка живых клеток, неотличимого от зародыша рыбы или кролика. Но ведь если бы тот эмбрион, который все равно, что рыба или кролик, уничтожили тогда, то — кто бы сейчас пересказывал мне фильм, жаловался на несправедливость «англичанки», читал новый сочиненный стишок? Да, конечно, возможно, это был бы кто-то… С тем же именем, фамилией и отчеством, только помладше на год-другой. Только — с иным характером. Иной внешностью. Иной душой. Словом, это был бы всего лишь другой ребенок, младший братишка моего Сережи. А Сережи — такого, какой он есть сейчас — не было бы. Никогда. Он умер бы. Не от болезни или несчастного случая, нет. Он был бы — убит. Ради того только, чтобы его мама могла не просто вылечить — а без особых хлопот вылечить… насморк. И это был бы не рыба, не кролик. А — мой сын. Каждый чих которого сейчас заставляет эту самую маму вздрагивать и хвататься за градусник. Слава Тебе, Господи, что сохранил тогда ему жизнь! И еще — слава Тебе, Боже, за то, что десять лет назад в России не было закона об эвтаназии. Его и сейчас пока нет. Что радует. Почему? Рассказываю дальше. Спустя год после рождения сына, замечательно красивого и здорового мальчика, я сидела в кабинете врача-ревматолога и с ужасом слушала о своей будущей жизни. Ничего утешительно впереди меня не ждало. Дикие боли в суставах рук и ног оказались вовсе не преходящим недомоганием, следствием недостатка витаминов или переизбытка «шлаков». «Ревматоидный артрит» называлась эта штука. И лекарства от нее не было. Равно, как и упования, что когда-нибудь «пройдет». Врач не считал нужным щадить меня, вселяя надежды на маловероятное чудо. И честно рассказал, что меня ждет. Сказать, что мне было плохо тогда — значит, ничего не сказать. Это было жуткое время. Годы, мучительные не столько даже то обострявшейся, то ненадолго отпускавшей болезнью, сколько — тяжелыми мыслями, отчаянием и страхом. Я совершенно серьезно и искренне упрашивала мужа, чтобы поскорее нашел себе другую женщину — пока сын слишком маленький, не заметит подмены. А сама я тогда смогу спокойно исчезнуть из их жизни, и хоть буду страдать от болезни, так — хоть не буду ему обузой. Помню, как боялась выходить на балкон, подходить к окну, просила прятать подальше от меня уксус, спиртное, сильные лекарства. Что меня спасло от последнего шага? Любовь мужа, сознание некоторой все же ответственности за ребенка и, возможно, банальная трусость. Казалось, что даже если я спрыгну с девятого этажа, то все равно насмерть не разобьюсь, и последствия будут невообразимо хуже. Потом прибавился страх за то, что и после такой смерти не будет покоя. Это уже внушили оккультисты, Лазарев, за что ему и спасибо — держало меня это все-таки сильно. Потом я уверовала по-настоящему, приняла православие и обрела желанный покой. Перестала бояться будущего, мучить себя и других. Освободились силы души для жизни и — любви. А если… А если бы эвтаназия была принята? Если бы — была принята давно, лет 50-70 назад? Ведь больше, как оказывается, и не надо, чтобы люди привыкли к тому, что это — нормально и даже хорошо (аборты тому — пример и доказательство). Стала бы я раздумывать хоть — не говорю год — день, неделю, месяц?! Стали бы десятки врачей искать средства хоть как-то облегчить, приостановить мою болезнь, развивавшуюся до обидного слишком быстро и неуклонно, почти без остановок? Стали бы родные, друзья, близкие, просто знакомые изо всех сил помогать мне жить, как делают они это теперь, и благодаря чему мое существование вовсе нельзя назвать сколько-нибудь жалким? Страшно и нехорошо так думать про людей? Но — перечитаем предыдущую историю. Да, там я плакала. Плакала — о себе, не о ребенке, в этом я признаюсь. Потому что тоже была дочерью своего времени и, несмотря на мамино неприятие абортов, имела «широкие взгляды». И я не виню ни тех врачей, ни мужа, ни соседок по палате, ни подругу, со слов которой начала этот рассказ. То, что казалось диким и невозможным сто лет назад ныне воспринимается как «одно из величайших достижений гуманности человечества». И как тогда, не желая ломать голову поисками средств лечения от риносинусита беременной женщины, врач запросто предлагала избавиться от столь досадной и незначительной помехи, как ребенок, как тогда муж только грустно качал головой, как другой врач недоуменно жал плечами, мол — зачем тебе эти хлопоты? — так и в случае столь неприятной болезни вместо стольких хлопот, возни и все ухудшающегося состояния не проще ли было бы выбрать самый легкий и удобный, привычный (в тех предполагаемых, вовсе не невероятных, увы, условиях) путь? Ведь — масса людей прекращает жизнь таким образом, и ничего, живут… Кто? Ну, их родственники, близкие. Другие люди. А дети — они уже не дети самоубийц. «Мама заболела и сделала эвтаназию» так будут говорить подросшему сиротке. Это куда более достойно и красиво, чем «мама повесилась» или «спрыгнула с балкона». Но такого пока, к счастью, нет. И у моего сына есть мама. Пусть она почти все время проводит теперь, сидя на кровати, но когда в книжке или в кино вдруг у маленького героя умирает мама, мой мальчик начинает беспокоиться и обязательно скажет: «слава Богу, у меня мама есть». И у мужа моего есть жена. Которая уже не только кофе в постель не принесет, но и одеяло на нос без помощи не натянет. И тем не менее, он почему-то до сих пор так и не собрался обзавестись кем-нибудь другим. Да и у меня самой есть надежда после «кончины христианской, мирной» попасть куда-нибудь в более светлое местечко, нежели в то, которое ждет любителей свободных полетов с высоких этажей. По крайней мере, можно надеяться на отпевание и поминание у Престола Божьего в храме. Словом, постояла я и на пороге абортария и — кабинета, где производят ту самую эвтаназию. Господь удержал меня от того, чтобы перешагнуть обе эти черты. Я не перестаю благодарить Его за эту милость. Хотя, может быть, я не права, и гораздо гуманнее и милосерднее было бы позволить и то и то. Но это уж — пусть читатель судит Светлана Дьяконова Фома.RuИсточник: http://www.pravoslavie.ru/smi/48324.htm
© Православие.Ru

Спустя год после рождения сына, замечательно красивого и здорового мальчика, я сидела в кабинете врача-ревматолога и с ужасом слушала о своей будущей жизни. Ничего утешительно впереди меня не ждало. Дикие боли в суставах рук и ног оказались вовсе не преходящим недомоганием, следствием недостатка витаминов или переизбытка «шлаков». «Ревматоидный артрит» называлась эта штука. И лекарства от нее не было. Равно, как и упования, что когда-нибудь «пройдет». Врач не считал нужным щадить меня, вселяя надежды на маловероятное чудо. И честно рассказал, что меня ждет. Сказать, что мне было плохо тогда — значит, ничего не сказать. Это было жуткое время. Годы, мучительные не столько даже то обострявшейся, то ненадолго отпускавшей болезнью, сколько — тяжелыми мыслями, отчаянием и страхом. Я совершенно серьезно и искренне упрашивала мужа, чтобы поскорее нашел себе другую женщину — пока сын слишком маленький, не заметит подмены. А сама я тогда смогу спокойно исчезнуть из их жизни, и хоть буду страдать от болезни, так — хоть не буду ему обузой. Помню, как боялась выходить на балкон, подходить к окну, просила прятать подальше от меня уксус, спиртное, сильные лекарства. Что меня спасло от последнего шага? Любовь мужа, сознание некоторой все же ответственности за ребенка и, возможно, банальная трусость. Казалось, что даже если я спрыгну с девятого этажа, то все равно насмерть не разобьюсь, и последствия будут невообразимо хуже. Потом прибавился страх за то, что и после такой смерти не будет покоя. Это уже внушили оккультисты, Лазарев, за что ему и спасибо — держало меня это все-таки сильно. Потом я уверовала по-настоящему, приняла православие и обрела желанный покой. Перестала бояться будущего, мучить себя и других. Освободились силы души для жизни и — любви. А если…

#Мамамалямадедуля
А если бы эвтаназия была принята? Если бы — была принята давно, лет 50-70 назад? Ведь больше, как оказывается, и не надо, чтобы люди привыкли к тому, что это — нормально и даже хорошо (аборты тому — пример и доказательство). Стала бы я раздумывать хоть — не говорю год — день, неделю, месяц?! Стали бы десятки врачей искать средства хоть как-то облегчить, приостановить мою болезнь, развивавшуюся до обидного слишком быстро и неуклонно, почти без остановок? Стали бы родные, друзья, близкие, просто знакомые изо всех сил помогать мне жить, как делают они это теперь, и благодаря чему мое существование вовсе нельзя назвать сколько-нибудь жалким? Страшно и нехорошо так думать про людей? Но — перечитаем предыдущую историю. Да, там я плакала. Плакала — о себе, не о ребенке, в этом я признаюсь. Потому что тоже была дочерью своего времени и, несмотря на мамино неприятие абортов, имела «широкие взгляды». И я не виню ни тех врачей, ни мужа, ни соседок по палате, ни подругу, со слов которой начала этот рассказ. То, что казалось диким и невозможным сто лет назад ныне воспринимается как «одно из величайших достижений гуманности человечества». И как тогда, не желая ломать голову поисками средств лечения от риносинусита беременной женщины, врач запросто предлагала избавиться от столь досадной и незначительной помехи, как ребенок, как тогда муж только грустно качал головой, как другой врач недоуменно жал плечами, мол — зачем тебе эти хлопоты? — так и в случае столь неприятной болезни вместо стольких хлопот, возни и все ухудшающегося состояния не проще ли было бы выбрать самый легкий и удобный, привычный (в тех предполагаемых, вовсе не невероятных, увы, условиях) путь? Ведь — масса людей прекращает жизнь таким образом, и ничего, живут… Кто? Ну, их родственники, близкие. Другие люди. А дети — они уже не дети самоубийц. «Мама заболела и сделала эвтаназию» так будут говорить подросшему сиротке. Это куда более достойно и красиво, чем «мама повесилась» или «спрыгнула с балкона». Но такого пока, к счастью, нет. И у моего сына есть мама. Пусть она почти все время проводит теперь, сидя на кровати, но когда в книжке или в кино вдруг у маленького героя умирает мама, мой мальчик начинает беспокоиться и обязательно скажет: «слава Богу, у меня мама есть». И у мужа моего есть жена. Которая уже не только кофе в постель не принесет, но и одеяло на нос без помощи не натянет. И тем не менее, он почему-то до сих пор так и не собрался обзавестись кем-нибудь другим. Да и у меня самой есть надежда после «кончины христианской, мирной» попасть куда-нибудь в более светлое местечко, нежели в то, которое ждет любителей свободных полетов с высоких этажей. По крайней мере, можно надеяться на отпевание и поминание у Престола Божьего в храме. Словом, постояла я и на пороге абортария и — кабинета, где производят ту самую эвтаназию. Господь удержал меня от того, чтобы перешагнуть обе эти черты. Я не перестаю благодарить Его за эту милость. Хотя, может быть, я не права, и гораздо гуманнее и милосерднее было бы позволить и то и то. Но это уж — пусть читатель судит
Светлана Дьяконова
Фома.Ru
Источник: http://www.pravoslavie.ru/smi/48324.htm
можно бесплатно использовать для 

подготовки статьи, реферата, диссертации, читать онлайн или 

скачать.


Яндекс.Метрика




Tags: истерический невроз невроз депрессивный невроз ипохондрический невроз навязчивых состояний невроз послеродовый невротик недержание аффекта неонатоцид травматический невроз
« Фундамент будующего счастья
Разговор с психологом (постабортный синдром) »
  • facebook
  • Twitter
  • Google +1
  • Pinterest

Комментарии:

Добавить комментарий Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

*

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.

НАЙТИ

Помочь проекту

Заставка для - На развитие и распространение знаний о постабортном синдроме

На развитие и распространение знаний о постабортном синдроме

Поддержать
https://youtu.be/qhD_BJ2rEFo

Новые записи

  • Лекция о постабортном синдроме
  • Стихотворение неродившегося ребенка
  • Стихотворение «Постабортный синдром»
  • Сон и чувство вины после аборта ВИДЕО
  • В 20 % случаев женщины не хотят делать аборт и такие аборты особенно опасны для психического здоровья

Метки

Депрессия Психоз Самоубийство Утрата аборт абсанс автоматизма агрессия алкоголизм атипичный аура беременность беременные беспокойство вегетативный водка галлюцинации гипертонический гнев голод дети кошмар кошмарные сновидения медаборт миоклонический мифепристон навязчивость наркотики невроз прерывание беременности припадок приступ психосоматика роды слезы сожаление стресс субклинический суицид типичный тоска тошнота чувства чувство пустоты шизофрения

Полезные ссылки

  • Американские статистические данные смертности после аборта
  • данные NLSY связанные с абортом
  • Женщины, которые прерывали беременность: их размышления об аборте и о будущем
  • Меня об этом никто не предупреждал! (англ.)
  • Нарушения сна после аборта
  • Научные статьи о последствиях аборта (англ.)
  • Обучение
  • Она пережила аборт!
  • Организация предабортного консультирования
  • Работа с постабортным синдромом
  • Связанная с беременностью смертность после рождения, самопроизвольного аборта или искусственного аборта в Финляндии, 1987-2000.
  • Список главных физических осложнений аборта
  • Статья о постабортном синдроме в Википедии

Помочь проекту

Заставка для - На развитие и распространение знаний о постабортном синдроме

На развитие и распространение знаний о постабортном синдроме

Поддержать

Найти на сайте Постабортный синдром

Постабортный синдром. Психологические последствия аборта. 2021 © Theme by phonewear
  • Youtube
  • instagram
↑
Яндекс.Метрика