Иван Андреевич Прус
Санкт-Петербург
2015
Научный руководитель – пр. Константинов Константин
Оглавление
Глава 1. История аборта и причины его легализации. 6
1.2 Мировоззренческие истоки легализации аборта. 16
1.3 Предпосылки морального оправдания аборта. 27
Глава 2. Аборт: аргументы сторонников и противников. 43
2.1 Аборты по медицинским показаниям. 43
2.2 Аборты по социально-экономическим причинам. 55
2.4 Аборты по желанию матери. 66
Глава 3. Особенности представлений о статусе ребенка до рождения и его защиты 73
3.1 Позиция Церкви по вопросам защиты жизни ребенка до рождения. 73
3.2 Отношение христианских деноминаций и мировых религий к аборту. 84
3.3 Правовой подход к определению статуса эмбриона и его защите. 86
Глава 4. Деятельность РПЦ по защите жизни ребенка до рождения. 98
4.1 Деятельность Церкви по защите жизни. 98
4.2 Душепопечение женщин, планирующих или совершивших аборт. 108
Введение
В России искусственное прерывание беременности практикуется очень широко: 60% всех беременностей в стране заканчиваются абортом. Общее число колеблется между 1,4-1,6 млн. Оказываются неучтенными эмбрионы, оплодотворенные для осуществления ЭКО, и впоследствии уничтоженные. Их количество колеблется от 10 000 до 100 000 эмбрионов в год. В результате применения контрацептивов совершаются еще миллионы абортов[1]. Очевидно, что задача предотвращения абортов, изменение точки зрения на аборт как безобидную операцию является крайне актуальной. Мы должны принять в решении проблемы абортов самое живое, деятельностное участие, поскольку «неизменно почитает своим долгом выступать в защиту наиболее уязвимых и зависимых человеческих существ, коими являются нерожденные дети»[2].
Глава 1. История аборта и причины его легализации
Неизвестно, когда и по каким причинам, женщина впервые прибегла к искусственному прерыванию беременности. Источники свидетельствуют, что аборт практиковался в цивилизациях древности. В папирусе Эберса (1760 до н. э.) можно найти рецепты для провоцирования искусственного выкидыша. Нравственная оценка прерывания беременности не была однозначной у разных народов и менялась на протяжении эпох. В период древней истории Греции аборт не запрещался законом или обычаями того времени, Платон (427—347 до н. э.) рекомендовал ограничение количества детей в семье, «дабы не уменьшать благосостояние общества». Опасения перед перенаселением побудил Аристотеля (382—322 до н. э.) предложить такое законоположение: «Следует ограничивать число детей, если мать забеременеет сверх того числа детей, которое она себе назначила». Это был первый опыт легализации аборта. Противником производства аборта в Древней Греции был один из основоположников древней медицины — Гиппократ (460—377 гг. до н. э.). Среди многочисленных врачебных манипуляций Гиппократ специально выделяет плодоизгнание и обещает: «Я не вручу никакой женщине абортивного пессария»[3].
Особенно аборты были распространены в эллинистическую эпоху в Римской империи. Тогда для прерывания беременности использовали препараты спорыньи, болиголова, пижмы, крапивы. Смертельный исход при аборте был не редкостью. Римское право карало за аборт, но закон о запрещении детоубийства распространялся только на супругов. На абортивные операции незамужних смотрели сквозь пальцы.
Начиная со II века н. э. европейские народы начали усваивать библейские ценности; заповедь «не убий» была распространена и на человека, находящегося в утробе матери. К каноническим относится суждение Василия Великого (IV-V вв. н. э.): «Умышленно погубившая зачатый в утробе плод подлежит осуждению, как за убийство». Второе правило Василия Великого защищает человеческую жизнь с момента зачатия и осуждает любое абортивное действие как убийство: «дающие врачевство для извержения зачатого в утробе есть убийцы, равно и приемлющие детоубийственные отравы». Таковым надлежит каяться в течение десяти лет. Василий Великий осуждал как тех, кто способствовал абортам, так и женщин, к ним прибегавшим: «Те, которые дают снадобья, вытравляющие младенца, суть убийцы, равно как и те, которые принимают убивающие зародыш отравы». Затем он снова возвращался к этому вопросу: «Умышленно погубившая в себе зачатый плод подлежит наказанию за убийство»[4]. Законодательным актом по вопросу абортов стало постановление Константинопольского Собора 692 г., в котором говорится: «Разницы нет, убивает ли кто-либо взрослого человека или существо в самом начале его образования». Эта норма была усвоена светским законодательством европейских государств с начала средних веков умерщвление плода признано равносильным убийству. С VII в. в качестве наказания за изгнание плода предусматривалась смертная казнь. Аборт как медицинская операция практически исчезает из врачебной деятельности.
Вплоть до XX в. к аборту прибегали те женщины, чья беременность наступала в результате запрещенных половых контактов (добрачная связь, прелюбодеяние, проституция). Рождение ребенка для них неминуемо означало потерю источника существования, позор, изгнание, что было равносильно смерти. Ребенка также ожидало отвержение общества, стигматизация как «ублюдка», «бастарда». Определение «незаконнорожденный» до середины XX в. (а во многих культурах и до настоящего времени) было клеймом, всячески затрудняющим жизнь человека и его продвижение по социальной лестнице. Поэтому аборт был шагом отчаяния, попыткой женщины избавиться от свидетельства преступления. В дальнейшем, в связи с ослаблением сексуальных запретов, разрушением семей, проблема аборта вытесняется из области нравственности в область медицины.
С развитием медицины возникло понятие «терапевтического аборта». В 1852 г. Во Франции был разрешен аборт в случаях анатомического сужения таза у беременных женщин. Это произошло под давлением статистики женской смертности при кесаревом сечении. Врачи отстаивали и другие медицинские показания к искусственному прерыванию беременности в тех случаях, когда беременность угрожала жизни матери. Смертная казнь за плодоизгнание начинает вытесняться из законодательств европейских государств, сохраняя за собой при этом статус преступления «против жизни, против семьи и общественной нравственности»[5].
В это время в Америке шел процесс делегализации абортов. Во второй половине XIX века в США возникло общенациональное движение за запрет аборта, в котором ведущая роль принадлежала руководству авторитетной Американской медицинской ассоциации. Основываясь на эмбриологических открытиях, врачи утверждали, что плод представляет собой живое существо с момента зачатия, аборт является убийством человека. В к 1880 г. аборты в США были запрещены за исключением случаев спасения жизни женщины. (Принятые законы в основном сохранялись до 60-х годов XX века). В 1869 году и британский парламент принял «Акт о преступлениях против личности», согласно которому аборт стал считаться тяжким преступлением[6].
Однако аборты продолжали делать, причем подпольно, что вызывало большую женскую смертность. В середине XX в. в ряде европейских стран произошла отмена законодательного запрета или его ослабление: в Швеции (1946), Великобритании (1967), Франции (1979), США (1973), Италии (1978), Испании (1978), Нидерландах (1981), Норвегии (1978), В тоже время остаются государства, где аборт по-прежнему запрещен. Это, например, Ирландия, Португалия, Польша, — страны с устойчивой католической культурой.
На сегодняшний день аборт категорически запрещен в следующих странах: Афганистан, Ангола, Бангладеш, Венесуэла, Гватемала, Гондурас, Египет, Индонезия, Ирак, Иран, Ирландия, Йемен, Колумбия, Ливан, Ливия, Мавритания, Мали, Непал, Никарагуа, ОАЭ, Оман, Парагвай, Папуа-Новая Гвинея, Сальвадор, Сирия, Чили, на Филиппинах.
Аборты разрешены только при угрозе жизни женщины, а также после изнасилования в Алжире, Аргентине, Боливии, Бразилии, Гане, Израиле, Кении, Коста-Рике, Марокко, Мексике, Нигерии, Пакистане, Перу, Польше, Уругвае.
Аборт строго по медицинским и социально-экономическим показаниям разрешен в Великобритании, Индии, Исландии, Люксембурге, Финляндии, Японии.
Аборты по желанию женщины производят в странах СНГ и Балтии, в бывших югославских республиках, Австралии, Австрии, Албании, Бельгии, Болгарии, Венгрии, Вьетнаме, Германии, Греции, Дании, Италии, Камбодже, Канаде, КНР, Кубе, Монголии, Нидерландах, Норвегии, Румынии, Сингапуре, Словакии, США, Тунисе, Турции, Франции, Чехии, Швеции, ЮАР. Принуждение к аборту и стерилизации в случае нарушения закона планирования семьи проводится в Китае.
Несмотря на то, что в настоящее время существуют эффективные методы контрацепции, аборты продолжают совершаться. Это происходит потому, что: не всем доступны контрацептивы; нет метода контрацепции, который имел бы 100 % результативность. Нужно учитывать распространенность насилия в отношении женщин, в том числе бытового и во время войн. Изменение обстоятельств, как, например, развод или какая-то другая кризисная ситуация, могут превратить желанную беременность в нежеланную[7].
В начале XXI в. по всему миру из 210 млн ежегодно возникающих беременностей примерно 46 млн (22 %) заканчиваются искусственным абортом, подавляющее большинство женщин, как правило, имеют хотя бы один аборт к тому времени, когда им исполняется 45[8].
Однако количество убитых нерожденных детей в действительности гораздо больше. С внедрением контрацептивов и репродуктивных технологий возникла такая специфическая проблема, как скрытый аборт. Некоторые из противозачаточных средств фактически обладают абортивным действием, искусственно прерывая на самых ранних стадиях жизнь эмбриона, поэтому к их употреблению применимы суждения, относящиеся к аборту. Внутриматочная спираль отторгает уже оплодотворенную яйцеклетку, т.е. автоматически совершает мини-аборт.
Множество эмбрионов погибает в результате внедрения ЭКО (экстракорпорального оплодотворения). Оплодотворение in vitro применяется во многих странах для лечения бесплодия. Когда оплодотворение происходит в пробирке, начинает развиваться сразу несколько эмбрионов. Эмбрионы замораживаются или подсаживаются к матери, но, поскольку она не может выносить всех подсаженных детей, часть из них впоследствии абортируют. Такая практика возникла в результате наблюдений за развитием беременности: при переносе в матку человеку или животному слабых эмбрионов группой, а не поодиночке беременность возникает чаще. Ученые предполагают, что ранние эмбрионы синтезируют факторы, стимулирующие развитие друг друга. Тем вернее является факт передачи сигналов смерти от убитых эмбрионов оставшемуся при редукции многоплодной беременности[9].
Человеческие эмбрионы создаются не только для дальнейшей имплантации в матку, но и для исследовательских целей. Эмбрионы также активно используют для получения стволовых клеток, в результате чего они, естественно, погибают Создание человеческих эмбрионов in vitro и их хранение в клиниках-инкубаторах сделало потенциальные человеческие тела доступными для экспериментирования и покупки[10].
Запланированное консервирование или уничтожение эмбрионов представляет собой преднамеренное уничтожение человека, как и в случае аборта. Скрытое убийство зачатых младенцев страшнее явного, ведь женщина в этом случае даже не знает, сколько жизней она погубила[11].
История аборта в России. В первом русском Уголовном кодексе 1832 г. изгнание плода упоминается как вид смертоубийства. Согласно статьям 1461, 1462 Уложения о наказаниях 1885 г., аборт карался каторжными работами, лишением всех прав состояния, ссылкой в Сибирь на поселение. Новое Уголовное Уложение 1903 г. смягчило меры пресечения. «Мать, виновная в умерщвлении своего плода, наказывается заключением в исправительный дом на срок не свыше 3 лет, врач — от 1,5 до 6 лет»[12].
Аборт был узаконен в СССР в 1920 г. декретом «Об искусственном прерывании беременности». Заместитель наркома здравоохранения З.П. Соловьев называет это декрет «историческим документом»[13].
Если принять во внимание, что десятки стран легализовали аборт спустя 50 лет, то советский чиновник был прав в своей оценке документа как революционного. Благодаря передовому законодательству, страна встала на путь полного обесценивания человеческой жизни. Отчасти, разрешение абортов можно объяснить экономическими причинами. Страна находилась в состоянии разрухи после Первой мировой и гражданской войн. Были остро необходимы рабочие руки, потому что бешеными темпами шла индустриализация и милитаризация страны. Аборты для «освобождали» женщин для нужд народного хозяйства.
Однако вскоре правительство обнаружило стойкое падение рождаемости, причем это было связано не только с бедностью населения. Выяснилось, что чем выше зарплата родителей, тем меньше в семье детей. У рабочих и служащих детей рождалось меньше, чем у крестьян. Этот факт противоречил более ранней концепции, объяснявшей низкую рождаемость социально-экономическими причинами. Уже не приходилось ожидать, что уровень рождаемости будет расти с улучшением материальных условий[14].
В 1920–1930-е годы почти во всех развитых индустриальных странах Европы и Америки укреплялось представление, согласно которому материнство признавалось высшим призванием каждой женщины и ее национальным долгом. Уникальность же советского варианта заключалась в том, что нуждаясь, как никогда, в женщинах на производстве, государство одновременно не могло себе позволить ослабить роль женщины и в сфере воспроизводства. В результате миллионы женщин становятся трудовым резервом индустриализации — идут на «стройки пятилетки». Темпы роста женской рабочей силы опережали мужскую, чему способствовали и политические репрессии, в большей степени затрагивающие мужские кадры. Советские женщины получили двойную нагрузку – на производстве и в семье. Многие из них также получали образование, занимались общественной работой. Аборт казался удобным выходом из положения, когда женщина и так разрывалась под грузом различных обязанностей[15].
В 1936 г. аборты в СССР были запрещены[16]. Власть начала призывать к укреплению семьи, потому что это соответствовало государственным интересам. Однако запрет на аборты не сократил их количества — за предыдущие пятнадцать лет в стране успела сложиться так называемая абортная культура репродуктивного поведения. Подавляющий объем абортов перешел из легальной сферы в нелегальную, что привело к резкому увеличению материнской смертности[17].
Страх перед уголовным наказанием не имел никакого эффекта, потому что до карательных органов доходила ничтожная часть сведений о криминальных абортах. Осужденных за производство аборта было в сотни раз меньше общего числа сделанных абортов. Женщина с большой легкостью могла сделать аборт; ответственность за последствия несла только она. После нелегальных операций женщины часто поступали в больницы с тяжелыми последствиями, потому, что вовремя не обращались за медицинской помощью; в таких случаях были не исключены летальные исходы. За годы войны количество абортов снизилось, тем не менее оставалось высоким: по городам Российской Федерации в 1944 г. на 100 беременных было 46,2 абортов, а в среднем по Союзу – 30,5, однако в Москве по некоторым месяцам 1944 г. 73, в Свердловске, Саратове, Горьком – 40 и 40 с лишним. Число производимых абортов по всей стране: 899 971 в 1949 г., 1 140 198 в 1950 г. При этом процент абортов по медицинским показаниям составил в 1949 г. 10,4 %, в 1950 г. 9,6 %, а количество всех абортов по отношению к общему числу беременностей в 1949 г. было 15,6 %, в 1950 г. 19,1 %.
Неуклонно высокая статистика нелегальных абортов заставила правительство перейти к политике смягчения, а затем и отмены запрета на операцию абортов. В 1951 г. был значительно расширен перечень медицинских показаний к искусственному прерыванию беременности. Указ от 1954 г. отменил уголовную ответственность женщины за подпольный аборт. В 1955 г. был подписан Указ «Об отмене запрещения аборта». Легализация была введена в целях предоставления женщине возможности самой решать вопрос о материнстве, а также предупреждения вреда, наносимого здоровью женщины внебольничными абортами. Этим юридическим актом были легализованы аборты по желанию женщины, которые имели право производить только лица со специальным медицинским образованием при сроке беременности до 12 недель в больничных условиях. При несоблюдении хотя бы одного из этих условий аборт считался криминальным, за что устанавливалось уголовное наказание сроком до 8 лет исправительных работ[18].
После войны в стране сложилась тяжелая демографическая ситуация: погибло и лишилось здоровья много миллионов людей, а запрет аборта ничего не изменил: женщины не хотели рожать и были готовы идти на смертельный риск. Правительство изменило тактику: началась широкая просветительская кампания о вреде абортов, подкрепляемая введением различных льгот и поощрений для рожающих женщин. Увеличилась продолжительность декретного отпуска; предприятия обязывали улучшать условия труда беременных; развивалась сеть детских учреждений, повышалось качество медицинского обслуживания; проводилось снижение цен на товары народного потребления. Были введены специальные награды для женщин: звание «Мать-героиня», орден «Материнская слава», медаль материнства.[19].
За годы советской власти все условия для счастливого материнства были созданы, тем не менее в 1986 г. в СССР было произведено только официально зарегистрированных — 7 млн. 116 тыс. абортов, в 1988 г . — 7 млн. 265 тыс. Относительный показатель искусственных абортов в СССР был самым высоким в мире — на 1000 женщин 15-44 лет — 120 абортов (с учетом официально незарегистрированных абортов эта цифра еще более внушительная). Альтернативные аборту способы и методы контроля над рождаемостью не получили распространения. Только с середины 80-х показатель частоты абортов стал, наконец, снижаться, и в 1996 году он равнялся 89 случаям на 1 000 женщин фертильного возраста. Рамки легальности аборта были радикально расширены в 1987 году, когда Министерство здравоохранения СССР издало приказ № 1324, разрешающий искусственное прерывание беременности до 28 недель по социальным показаниям. В 1996 г. правительство РФ постановлением № 567 от 8 мая утвердило новый, почти вдвое расширенный, перечень социальных показаний для искусственного прерывания беременности на поздних сроках. По новому постановлению предельный срок прерывания беременности сокращался с 28 до 22 недель, что соответствовало нормам, установленным ВОЗ [20].
Таким образом, вначале аборт был законодательно разрешен как форма оказания помощи женщинам, для которых роды несли смертельную опасность. В этом исходном смысле медицинский аборт отвергается лишь самыми радикальными религиозными деятелями. Реализовать это разрешение можно было за счет разработки новых, научно обоснованных технологий аборта.
Как только разработанные медиками новые технологии аборта стали достаточно безопасными — они сразу же раскрыли поле возможностей для своего использования с иной мотивировкой. Криминальные аборты по желанию женщины, совершавшиеся вне больничных стен, слишком часто наносили тяжелый вред здоровью и нередко заканчивались смертью. Спасти эти жизни, предотвратить неизбежный вред здоровью — это были главные аргументы в пользу легализации абортов по желанию на втором этапе. Тем более что технологические возможности уже присутствовали.
Легализация аборта по желанию, происходившая на следующем этапе разными темпами в разных странах под флагом борьбы за права женщин, как ни парадоксально, сохраняла смысл медицинской помощи. Речь идет уже не о спасении жизни как главной ценности, а свободе женщины распоряжаться своим телом по своему усмотрению[21].
1.2 Мировоззренческие истоки легализации аборта
Справедливости ради надо отметить, что государства, в которых был разрешен аборт, пришли к этому под давлением «общественности», выдвигавшей различные аргументы в пользу необходимости легализации прерывания беременности. Законы, превратившие аборт из преступления в разряд безобидных гинекологических операций, не «спускали» сверху, не навязывали насильно (за исключением, может быть, Китая), а логично вытекали из всего умонастроения эпохи.
Для того, чтобы понять мировоззренческие истоки движения за легализацию абортов, обратимся к истории развития человечества в течение последних двух-трех столетий. Нам необходимо ответить на вопрос: в результате воздействия каких идей стало возможным кардинальное изменение отношения к аборту? Какие философские системы могли лечь в основу более чем либеральных законов об искусственном прерывании беременности? Почему в ряде стран аборт по-прежнему считается недопустимым?
В качестве теоретических предпосылок легализации аборта можно выделить следующие.
- Торжество научной картины мира с ее специфическими воззрениями на человека. Христианство смотрело на человека с двух точек зрения. С одной стороны, он был Божьей тварью, зависимой от Него, но, с другой стороны, он же – носитель образа и подобия Божьего, предназначенный к высокой цели — вечной жизни в Небесном Отечестве. Несмотря на подчиненность Богу, человек воспринимался как венец творения, поставленный Творцом во главе других созданий. Открытый со всех сторон Божьему взору, он и сам направлял во все стороны энергию духовного господства над миром. Изменение картины мира поставило место человека в мире под вопрос. Человек оказывается «где-то», в месте все более и более случайном.
Новое время стремится вытащить человека из центра бытия. Для этой эпохи человек не ходит больше под взором Бога, со всех сторон обнимающего мир; человек теперь автономен, волен делать, что хочет, и идти, куда вздумается, – но и венцом творения он уже больше не является, став лишь одной из частей мироздания. Новое время, с одной стороны, возвышает человека – за счет Бога, против Бога; с другой стороны оно делает человека лишь частью природы, не отличающейся в принципе от животного и растения. Обе стороны взаимосвязаны и неотделимы от общего изменения картины мира[22].
Секуляризация и общая десакрализация жизни привели сознание человека в плен вещных отношений. Сознание становится вещным. Вместе с утерей чувства Божественности мира, овеществлением сознания происходит и его сужение, приземление, погружение в быт. Говоря философским языком, человек из области бытия попадает в быт[23].
Наука приобрела решающее значение, и все сферы общественной жизни испытали на себе ее влияние. Чем же объяснить эту власть науки? Она начинает заявлять о себе в эпоху Возрождения, когда зародилось представление, будто наука и только она одна способна найти верный путь к истине, что истину некоторых вещей она уже нашла или по крайней мере приближается к ней день ото дня. Эпоха Просвещения, паразитируя на происходившем в то время расцвете естественных наук и промышленном использовании научных открытий, выдвинула и распространила идею о самодостаточности человеческого разума и опыта для полного объяснения всех природных явлений[24].
Оборотной стороной утраты веры в Бога в процессе секуляризации является утрата веры человека в себя, дегуманизация. Распространилось эволюционное представление о человеке. Согласно теории изменяемости видов, человек – одно из звеньев в цепи животного мира, и он ни чем принципиально не отличается от своих животных собратьев. Человек толкуется как часть природы, с него снимается ореол священности, которым он был окружен. Как живое создание, человек – продукт развивающейся многоликой плоти. В иерархии земных существ Бог и ангелы устранялись.
Относительно природы эмбрионов утвердилась гипотеза тождества фило- и онтогенеза. С подачи эволюционистов, зародыш человека на ранних стадиях развития начали представлять рыбой, рептилией, чем угодно, только не человеком (подобное представление было признано ложным, но из учебников биологии его никто не убрал).
- Распространение библейской критики. Библия с ее абсолютными нравственными нормами, с ее воззрением на деторождение как на величайший дар Бога, была признана компилятивным сочинением, содержащим множество ошибок. Идеологи библейской критики утверждали, что происхождение и авторство Священного Писания было совершенно иным, чем представляло это верующее сознание и его содержание не заслуживает большого доверия. Усматриваемые в Ветхом Завете противоречия объяснялись наличием в его составе различных источников, механически соединенных редакторами. Особенно большое количество противоречий, по мнению критиков, проникло в текст Библии из-за переписывания и переводов. Следование Священному Писанию в жизни, также как буквальное его понимание становится признаком отсталости.
- Утрата Церковью авторитета. Последние два столетия можно считать торжеством не только сциентизма, но и секуляризации. Христианство вытесняется из сфер общественной жизни, объявляется личным делом каждого (т.н. приватизация религии). Провозглашено освобождение морали, искусства и культуры от их подлинной, религиозной основы. В ряде стран, где к власти пришли коммунистические режимы, верующие подвергались массовым гонениям. Впоследствии духовный вакуум заполнили различные секты, многие откровенно сатанинского содержания. Это также послужило на пользу сторонникам легализации аборта: все, что запрещало Христианство, разрешали другие духовные учения.
- Абсолютизация разума. Отрицание Бога в качестве Творца человека, непризнание в человеке образа Божия, вынудило идеологов Нового времени искать другие основания для утверждения человеческого достоинства. Поскольку биологическая природа признана единой у людей и животных, а духовная просто игнорировалась, таким основанием мог быть только разум. Утратившее связь с бытием человеческое сознание единственно достоверной реальностью признало самое себя (cogito ergo sum). В соответствии с этим смысл жизни должен был быть не обретен, а создан, сконструирован самим человеком. Духовность, объявленная чем-то второстепенным, вскоре была сведена на последнее место. Интеллект, научные способы познания мира возведены в ранг наивысших человеческих способностей. Разумность – единственное отличие людей от животных. Следовательно, те особи, которые не обладают разумом, людьми не являются. На подобной аргументации строится апология абортов: эмбрион не ведет разумную жизнь (?), он не человек, его можно уничтожить. В нацистской Германии эти доводы были доведены до логического завершения: убивали психически больных, умственно отсталых людей. В России с целью абортирования оказывают давление на матерей, когда генетическая экспертиза показывает наличие у эмбриона синдрома Дауна. Принуждают отказываться от уже рожденных детей при наличии у них умственных отклонений. Неумные – не люди…
5.Релятивизм нравственных норм. Поскольку наука не может генерировать нормы, Библия признана ошибочной, а Церковь лишилась авторитета, этика лишилась своего трансцендентального фундамента и стала ситуативной. Естественные науки описывают и объясняют существующее, но не могут объяснить, почему нечто должно быть в качестве некоей ценности. Например, наука может описать, как растет эмбрион, но не отвечает, почему его жизнь не может быть прервана по прихоти матери. Естественные науки не отвечают на вопрос, почему в последовательности целей и средств человек должен предпочесть определенную окончательную цель. Моральные законы предстают как на исторически изменяемые, зависимые от обстоятельств: какой-то поступок запрещается одной культурой, но одобряется другой.
Однако мораль, не считающая себя абсолютной, не является моралью. Последнее не означает отказа рассматривать реальные нравы в их исторической изменчивости и перспективе. Важно, что именно реальные нравы требуют признания своих норм абсолютными, иначе они теряют свою моральную специфику. Но абсолютность норм может иметь место только тогда, когда они имеют абсолютный источник. Материализм отвергает телеологическую организацию природы и исключает основу для абсолютной этической системы. С точки зрения ситуативной этики, совершенно нелепым является разделение явлений на нормальныя и ненормальные, нравственные и безнравственные. Полностью теряют смысл традиционные оппозиции материи и формы, истины и лжи, добра и зла и зла, прекрасного и безобразного. Складывается строй жизни, которому свойственны потребительское отношение, индивидуализм, отчуждённость, а для семейно-брачных отношений характерны нестабильность, малодетность.
Если нет Бога и Божьего суда, то единственная цель жизни — получить комфорт, и все средства хороши, которые ведут к этой цели: если на пути к достижению комфорта встал собственный ребенок, его жизнь можно «искусственно прервать»; если родители стали слишком немощны, их можно отправить в дом престралых (а лучше, подвергнуть эвтаназии). Природные потребности, возведённые в ранг высших ценностей, становятся основанием выхода из самой природной естественности. Именно это и происходит, когда утверждается право поступать вопреки природе (рожать детей, когда этого права не даёт природа, умереть «легко» вопреки природным процессам, уничтожить жизнь или изменить пол)[25].
Следуя логике материалистического эволюционизма, от человека и нельзя требовать морального поведения: ведь он наследует качества своих четвероногих предков. Поскольку универсальный закон Вселенной гласит, что выживает сильнейший, моральные принципы безосновательны и даже вредны для выживания вида Homo sapiens. В безбожном мире невозможно существование универсально значимых ценностей, равно как и жизнь не имеет никакого значения[26].
Прямым следствием торжества ситуативной морали стало беспрецедентная в истории человечества половая распущенность. В современном западном обществе «мужчины и женщины пользуются большей сексуальной свободой, чем когда-либо прежде. Но правда состоит в том, что эта свобода и удовлетворенность превращают землю в ад»[27].
- Индустриализация и разрушение традиционных моделей гендерного поведения. На наш взгляд, индустриализация повлияла на изменение представлений о предназначении женщины. Активный рост промышленности требовал все новых и новых работников. Когда мужской ресурс был исчерпан, на фабрики и заводы начали привлекать женщин. Общество выдвинуло на первый план социально-профессиональную роль женщины, а не традиционно-материнские функции. Женщины получали образование и трудились наравне с мужчинами, получали зарплату и становились финансово независимыми. В контексте распределения заработной платы и вакансий требования женщин предоставлять им равные права с мужчинами кажутся справедливыми. Я. Либерман в 1914 году утверждал: «Дайте женщине равное с мужчиной положение в обществе, повысьте уважение к ее личности, уничтожьте презрение к внебрачной матери и ее детям, создайте условия, обеспечивающие существование всех рождающихся детей — и наступит то блаженное время, когда врачам не придется прибегать к аборту». Как ни странно, но условия, которые, по мнению Либермана, должны были привести к ликвидации абортов, напротив, стали новым мощным основанием для их производства. Равное с мужчинами положение женщины в обществе, включение ее в общественную деятельность, заботы о карьере— факторы, способствовавшие росту числа абортов[28].
Борьба за равенство в сфере труда и политики вылилась в движение феминизма и приобрела крайние формы. Феминизм направил свою бешеную энергию на конфронтацию с системой традиционных брачно-семейных отношений[29].
Реализация себя в качестве жены и матери начала рассматриваться как менее привлекательная, чем реализация на поприще бизнеса и науки. Феминистки объявляли, что в патриархальных культурах положение женщин урезано до выполнения материнской роли. Подобное положение женщины было источником ее дискриминации и половой эксплуатации. Теперь женщине, чтобы обрести себя как личность, необходимо отвергнуть материнство. Женское, материнское начало, прежде всего из-за репродуктивной функции, приобрело предикат отвращения, позора[30].
Отвергнув ценность семьи, феминизированные женщины, тем не менее, продолжали вступать в половые отношения, в результате чего зачинались дети. Но их никто не ждал и не хотел. Почему-то женщинам показалось, что они имеют право распоряжаться чужой жизнью, и никто не может принудить их рождать детей.
- Развитие идеологии потребления и нарциссизма. Наращивание темпов производства и появления все новых товаров и услуг требует превратить человечество в сплошной, вечно ненасытный рынок сбыта. Формируется зависимый от потребительских «радостей» индивид. Идеология потребления формирует стереотипы: «ребенка иметь очень дорого», «с рождением ребенка невозможно копить». Человеку, полностью поглощенному культурой потребления, трудно решиться на рождение ребенка, когда он этого не планировал, потому что ценность вещей и социального статуса оказывается выше ценности ребенка. В мире потребления нет места самопожертвованию и любви: ведь новый рожденный человек может испортить дорогую вещь, претендует на свободное время и силы. Ребенок – досадная помеха на пути потребления, он экономически невыгоден и энергозатратен.
В тоже время любовь, которая при нормальном развитии должна быть обращена к близким людям, обращается на самого себя. Люди буквально влюблены в себя и озабочены максимальным продлением своей молодости и привлекательности, для чего признаются допустимыми любые средства: отказ от деторождения, использование продуктов абортирования для омолаживания. Желание жить как можно дольше и комфортнее усиливает страх перед страданиями и смертью. В нарциссизме следует искать корни таких мотивов для совершения аборта, как страх за свое здоровье, красоту и т.п. «Другой», в том числе ребенок, воспринимается как вещь; вещь можно уничтожить, если она мешает, надоела, или кажется эстетически непривлекательной (а что привлекательного, например, в родах?). По отношению к «Я» люди оцениваются только через призму их способности или неспособности приносить удовольствие. Предельная самовлюбленность заставляет человека окончательно ослепнуть и оглохнуть по отношению к другому[31].
Помимо идеологических основ, можно назвать социо-культурные условия, при которых аборт начал восприниматься в качестве обыденного, повседневного поступка. В первую очередь, это разрушение института семьи. Полная, традиционная семья – это естественная и необходимая среда для зачатия и развития ребенка. Браки стали распадаться с такой быстротой, будто речь идет о возврате в железнодорожную кассу билета на поезд, на котором одному из супругов (или обоим) расхотелось ехать совместно. Репродуктивные технологии и контрацепция отделили половые отношения от рождения детей[32].
Следующее условие распространенности абортов – урбанизация. Образ жизни сельских общин основан на давних и прочных связях. В городах отношения анонимны, не представляет труда скрыть любой поступок от осуждающих глаз соседей. Качественные категории, связанные с индивидуальными способностями человека, его поведением, вытесняются количественными (число работников, пассажиров, покупателей); в этом и заключается сущность анонимных социальных связей. С другой стороны, женщине, действительно попавшей в трудную ситуацию, не приходится рассчитывать на поддержку окружающих. Частый и тесный физический контакт в сочетании с социальной дистанцией повышает скрытность в отношениях между людьми и рождает одиночество.
Косвенным образом росту числа абортов способствовало развитие медицины. Лапороскопические приборы, анестезия, обезболивающие препараты и антибиотики сделали возможным проведение аборта в максимально безболезненной форме. Современная технологическая комфортность искусственного прерывания беременности, его доступность, — благоприятные условия не только производства, но и гарантия устойчивого воспроизводства практики абортов.
И, наконец, в качестве условия признания аборта морально допустимым назовем распространение массовой культуры. В массовой культуре рисуется негативный стереотип многодетности. На всех рекламах, где присутствует изображение семьи, изображаются один-два ребенка. Изображение трехдетной семьи – это большая редкость. В рассуждениях о причинах преобладающей в обществе установки на малодетность, как правило, называются следующие причины: стесненные жилищные условия и экономические проблемы населения. Социологи и психологи говорят о таком важном слове как «МОДА». Большинство населения старается жить по «моде». А сейчас модно иметь мало детей (двух), ездить на курорты, иметь отдельную квартиру, дачу и машину. Многие мамы и папы в душе рады родить третьего или четвертого ребенка, но окружающие начинают навязывать им свои стереотипы и негативное отношение к многодетности, пугают расходами и трудностями с несколькими детьми[33].
Массовая культура нацелена на развлекательность. Фильмы, книги, музыка не поднимают серьезных мировоззренческих и нравственных проблем. В тоже время там широко используются образы насилия, сексуальной разнузданности, вседозволенности. Тема беременности, родительства затрагивается в произведениях массовой культуры крайне редко. Кино и литература не агитируют за аборт, но, как правило, умалчивают, что следствием прекрасной романтической встречи может быть зачатие ребенка, заражение венерическими заболеваниями, СПИДом. Очень часто беременности становятся следствием не любви между мужчиной и женщиной, а любопытства к тому, о чем так сладостно рассказывают во всех книгах, журналах, рекламе. Особенно поддаются на подобную «информационную» провокацию подростки и молодежь[34].
Краткий экскурс в историю человеческой мысли показывает, что удивление должна вызывать не распространенность и легальность абортов, а то, что мы еще до сих пор существуем. Природа, в которой раньше человек видел славу и мудрость Творца, превращается в источник сырья. Вместе с природой и человек превращается в средство. Утилитарное отношение к окружающей среде и к ближнему привело общество к моральному и экологическому кризису. Освободившись от нравственных норм Христианства, человечество создало мир, в котором находит оправдание любое преступление. В судьбах женщин и их детей глобальные катастрофы, переживаемые человечеством, из абстрактной проблемы превращаются в личную трагедию. Общества, в которых по-прежнему признается власть Бога над человеком, считают аборт морально недопустимым (Ирландия, Польша, страны ислама).
Все эти явления в духовной, интеллектуальной, социальной жизни подготовили почву для внедрения законов, разрешающих аборт. Остановимся теперь на непосредственных предпосылках допущения аборта. Первая – это непризнание эмбриона человеком, вторая – признание за матерью права лишить ребенка жизни. Третья предпосылка – убежденность, что аборт безопасен (при условии производства в медицинском учреждении квалифицированными врачами). На наш взгляд, эти ложные убеждения – три кита идеологии аборта. Только тогда, когда в обществе утвердился взгляд, что зародыш – не человек, и женщина может делать с ним все, что посчитает нужным, при чем с минимальным риском для себя, начали придумывать различные оправдательные (социальные, медицинские) причины абортам.
1.3 Предпосылки морального оправдания аборта
Зародыш не является человеком. Сторонники аборта убеждены, что эмбрион является «продуктом зачатия», «тканью», «сгустком клеток», «слизью». Это новообразование можно удалить из организма матери как нечто инородное и вредное. «Оно» ничего не ощущает. Существование ребенка до рождения категорически отрицается. На основании каких доводов человеку в период его внутриутробного развития отказывают в человеческом достоинстве?
Выше мы писали о культе разума и его влиянии на понимание природы человека. Интеллекту отдается приоритет перед всеми остальными качествами. Человек не обладает ценностью как таковой; ему нужно доказать целесообразность своего существования посредством достижений. Ни интеллекта, ни достижений, ни самосознания у эмбриона якобы нет. Зародыш полностью зависит от организма матери, не способен к самостоятельному существованию, к свободной и целенаправленной деятельности, к выражению себя в мысли и языке. Исходя из этого предположения, утверждают, что единственный критерий распознавания человеческой личности или индивидуальности заключается в поведении: можно сказать, что мы имеем дело с человеческой личностью, если можем констатировать человеческое поведение. Собственно человеком эмбрион становится в обществе, взаимодействуя с другими людьми. Поскольку, когда речь идет о зародыше, невозможно зафиксировать его человеческое поведение, он не является личностью и его существование не должно охраняться законом[35].
Религиозное мировоззрение всегда придерживалось другой точки зрения, и в последние десятилетия, благодаря развитию методов диагностики, удалось проникнуть в таинственный мир внутриутробного развития. Наука, на аргументы которой ссылались сторонники абортов, доказала, что эмбрион чувствует, реагирует, целесообразно развивается, активно общается с матерью и рождается не tabula rasa, а вполне сформированной личностью. Об этом свидетельствуют данные ультразвуковых исследований, пренатальной психологии, генетики. Психонейроэндокринология беременности и родов обеспечила связь между психологией и медициной, что позволило совместно плодотворно работать над исследованием начал человеческой жизни психологам, неврологам, генетикам, гинекологам, акушерам, неонатологам, педиатрам, эндокринологам.
Рассмотрим факты «человечности» эмбриона подробнее.
Генетика признает внутриутробный (или пренатальный) период частью жизни человека. Внутриутробное развитие представляет непрерывную череду изменений, но его начало принципиально важно, ибо «первичная формула» (код, программа, слово, генетическая информация) определяет дальнейший процесс. Плод от зачатия до рождения развивается непрерывно, поэтому невозможно определить конкретный момент, которые можно считать началом человеческой личности. С точки зрения генетики, промежуточных стадий в развитии человека не бывает. Не существует ни одного такого прыжка, превращения из ничего во что-то, из несущества в существо. Жизнь является плавным спектром от своего начала до самого конца. Начиная с момента оплодотворения, с проникновения сперматозоида в яйцеклетку, две гаметы родителей образуют новую биологическую сущность, зиготу, которая несет в себе новую индивидуализированную программу, новую индивидуальную жизнь[36].
Зигота являет собой как бы «микрокосм», призванный со временем превратиться в «макрокосм» – в целостного человека во всём богатстве его жизненных смыслов. Взрослый организм включает 250 типов клеток. Все это многообразие возникает из одного источника — стволовых клеток эмбриона. Человеческая жизнь начинается, таким образом, с оплодотворения. Эту позицию выражает авторитетная точка зрения ведущих специалистов кафедры эмбриологии биологического факультета МГУ им. М. Ломоносова В. Голиченкова и Д.В. Попова: «с точки зрения современной биологии (генетики и эмбриологии) жизнь человека как биологического индивидуума начинается с момента слияния ядер мужской и женской половых клеток и образования единого ядра, содержащего неповторимый генетический материал»[37].
С точки зрения биологии, эмбрион является отдельным организмом, поскольку имеет свои биохимические, биофизиологические параметры, отличные от материнских. Геном зачатого существа всегда уникален и отличен от генома женщины. Ребенок представляет собой индивидуальный на генетическом уровне субъект, которого никогда ранее в мире не существовало и которого никогда в будущем не будет существовать. Тела матери и ребёнка могут иметь разные биохимические показатели крови. Зародыш в половине случаев беременностей является существом другого — мужского — пола. Только что зачатый плод обладает собственной биологической реальностью: это полностью человеческий индивидуум в развитии, который автономно созидает собственную форму, выполняя план, намеченный в его геноме. Качество, импульс и направление развития зародыша зависят не от физиологии материнских органов, но от самоуправляемой генетической структуры самого эмбриона. К примеру, если существует генетическая аномалия в генотипе эмбриона, то материнский организм никак не сможет участвовать в ее коррекции. На всем протяжении внутриутробного развития новый человеческий организм не может считаться частью тела матери. Его нельзя уподобить органу или части органа материнского организма. Поэтому очевидно, что аборт на любом сроке беременности является намеренным прекращением жизни человека как биологического индивидуума[38].
Критерии разумности, применяемые к зачатому ребенку, сомнительны. У 6-недельного плода уже регистрируется электрофизиологическая активность ствола мозга. Примечательно, что исчезновение этих мозговых импульсов у человека является современным юридическим основанием констатации его смерти. Если перенести критерий смерти человека — «смерть мозга» — на уровень проблемы определения критерия начала жизни, то, сохраняя логику, именно эти 6 недель — начало активности ствола мозга — необходимо принять как время начала жизни. Полнота мозговой деятельности связана с сознанием и речью. Самосознание и язык, как признаки личности, появляются лишь на 2-м году жизни ребенка. Но признание этой цифры за начало человеческой жизни абсурдно и, следовательно, вообще подвергает сомнению вариант, связанный с «мозговым» критерием.
Несмотря на кажущуюся неразумность, зародыш осуществляет целенаправленную деятельность. С первых же дней эмбрион вступает в особого рода диалог с материнским организмом, блокируя производство гормонов, посылая определенные сигналы гипофизу и гипоталамусу, яичникам и самому месту, где произошла имплантация оплодотворенной яйцеклетки, вызывая таким образом совокупность изменений в материнском организме, который вынужден «признать» присутствие этой индивидуальности. Ребенок движется в утробе в соответствии с поступающими извне раздражителями, отзывчив на эмоциональные проявления матери. Каждая волна материнских чувств выводит зародыш из состояния инертности, вызывая у него ответные реакции. Меняется и поведение ребенка в ответ на голос матери, прикосновения к животу. Угроза для жизни — стеснение, боль, прижатие или обвитие пуповины, недостаток кислорода вызывает у эмбриона ответные биохимические реакции, у него включаются инстинктивные и гормонально опосредованные механизмы рефлекторной защиты[39].
Относительно зависимости ребенка от организма матери, можно сказать, что ни один человек не является полностью независимым как от других людей, так и от окружающей среды. Случаи робинзонов и маугли показывают, что человек, если и выживает физически, то полностью лишается признаков человечности. Жизнь развивающегося ребёнка действительно зависит от среды и пищи, которые обеспечивает ему вынашивающая его мать. Во всех других отношениях — это полностью отличное от матери, уникальное существо. Ребенок, начиная с момента зачатия, развивается в соответствии со своим жизненным циклом. Данный факт — это научное основание признания эмбриона человеком[40].
Психология, в частности, такое направление, как пренательная психология предоставила множество факторов человечности эмбриона. Пренатальная и перинатальная психология — новая область знаний, которая изучает обстоятельства и закономерности развития человека на ранних этапах: пренатальном (антенатальном, внутриутробном), перинатальном (интранатальном, во время родов), неонатальном (постнатальном, после родов) — и их влияние на всю последующую жизнь. В исследованиях последних десятилетий, основанных на работах Г. Габера, Э. Эриксона, Д. Виникотта, М. Малера, Д. Штерна, Т. Фидда и других показана психоэмоциональная активность ребенка в период утробного развития[41].
Ребенок в утробе находится в социальных отношениях с матерью, накапливая в глубине опыт, ощущения, которые даже и во взрослом возрасте оставят на нем свой отпечаток. Можно зафиксировать межличностные отношения между эмбрионом и его матерью. Исследователи А. Хантер и Ш. Уорд показали, что многие события внутриутробного периода и процесса родов отпечатываются в памяти в виде некоего первичного сценария. Зачатый ребенок и его родители образуют целостную система «Мать — Дитя — Отец», где каждый из индивидуумов взаимосвязан с другими и оказывает на них влияние. Ребенок глубоко и интимно слит в своих ощущениях с телесностью матери. Именно на этапе внутриутробного развития формируется глубокая связь матери и ребенка[42].
Пренатальная стадия жизни — первая и наиболее ответственная позиция человеческого существования. Дети каким-то образом воспринимают и запоминают все, что происходит с ними, пока они находятся в матке. На этом этапе развивающий организм наиболее подвержен влиянию неблагоприятных биологических, психологических факторов. Дети, пережившие попытку неудачного аборта, помнят о своей нежеланности, и это в будущем негативно влияет на развитие его личности. Неприятие матерью беременности впоследствии трансформируется у ребенка в глубокое чувство собственной ненужности и другие психологические проблемы вплоть до навязчивостей, фобий. Напротив, дети, появившиеся на свет в результате желанной беременности, отличаются жизнестойкостью и гармоничным развитием. Качественно структурированная музыка положительно влияет на формирование связей между полушариями головного мозга малыша, в результате чего на свет появляются способные, талантливые дети с тонким музыкальным слухом. Разговоры отца и матери с малышом в утробе устанавливают контакт между родителями и ребенком, и он сохранится на долгие годы[43].
Признание малыша в утробе матери человеком дало направление зарождению новой отрасли науки – пренатальной педагогики[44].
Методы УЗИ позволили увидеть, как эмбрион реагирует на те или иные внешние сигналы. Запись УЗИ во время аборта легла в основу фильма «Невидимый крик». Эти данные свидетельствует, что эмбрион испытывает страх и боль также, как и любой другой человек. И, как любой человек, нерожденный ребенок хочет жить…
Эмбрион, который в результате непрерывного автономного процесса, регулируемого и запрограммированного изнутри, к моменту рождения является новым человеческим индивидом и развивается в человеческую личность. Следовательно, эмбрион обладает ценностью человеческой личности. С точки зрения объективных данных, аборт является убийством даже тогда, когда субъективно и психологически не осознается таковым, или закон не признает такой его оценки[45].
Сторонники абортов, которые утверждают, что «эмбрион—это часть организма матери»; «аборт аналогичен всякой другой операции», бросают вызов правомерности, как фактам науки, так и законам нравственности. Эмбрион является человеческим индивидом в развитии и потому заслуживает уважения, полагающегося всякому человеку[46].
Деторождение является личным делом матери. Статья 36 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан закрепляет право каждой женщины самостоятельно решать вопрос о материнстве. Это достаточно широкое правомочие, которое охватывает различный спектр поведения: отказ от материнства вообще, репродуктивное поведение (наличие одного, двух и более детей), прерывание беременности, использование контрацепции в целях недопущения нежелательной беременности. В итоге признано право женщины быть автономной в принятии решения о прерывании беременности[47].
Беременность рассматривается им всего лишь как состояние организма женщины, а средства манипуляции с такими, которые сродни методам лечения болезни. Если женщина захочет лечить свою такую «болезнь» – это её право, и если не захочет – это тоже её право. Принудить женщину к тем или другим действиям в отношении её организма никто не вправе[48].
Возможность жизни эмбриона в таком случае зависит от субъективного права матери. В таком случае, ребенок оказывается агрессором, непрошеным гостем, его как можно скорее удаляют с территории – из материнского лона, объявляя эту территорию собственностью матери. Но это ложь! Лоно матери принадлежит именно ребенку и никому больше. Оно предназначено обеспечить ему укрытие и неприкосновенность личности, пока он не может сам защищаться, не может даже крикнуть[49].
Что бы ни говорили сторонники абортов, беременность затрагивает не только саму женщину и ее тело. Беременность есть отношение, возникающее между матерью и уникальным личностным существом, которое живет и возрастает в ней. Жизнь матери, признает она это или нет, принадлежит Богу и всецело находится в Его власти. То же самое необходимо сказать и о жизни ее нерожденного ребенка[50].
Аборт — тривиальное медицинское вмешательство. Исследователи отмечают, что женщины не хотят думать, не хотят знать, как будет проходить аборт; если перед обычной операцией пациентка интересуется подробностями предстоящего вмешательства, возможными рисками, то решившиеся на аборт женщины отказываются узнать правду о технике произведения аборта. Женщина хотела бы закрыть глаза, не видеть, не слышать, забыть, а когда проснется, хотела бы, «чтобы «все уже было позади»[51]. Сторонники же абортов стремятся убедить всех, что аборты, произведенные в современных клиниках с соблюдением всех требований медицинской науки, не представляют опасности для здоровья женщины, не вызывают побочных эффектов. Прервать беременность так же просто, как удалить зуб. Так ли это? Рассмотрим, прежде всего, техническую сторону аборта; ответим на вопрос, действительно ли прерывание беременности проводится без опасения навредить матери и максимально безболезненно для плода?
Женщинам, желающим прервать беременность, сегодня предоставляется выбор из нескольких методов проведения абортов. На ранних сроках предлагают электоровакуумную аспирацию. Суть этого метода заключается в том, что ребенка высасывают из полости матки с помощь специальной трубки с острыми краями. Тело ребенка при этом разрезается на части и удаляется наружу в специальную емкость («пылесос»).
Нехирургическими методами проведения искусственного аборта в ранние сроки беременности являются применение лекарств, вызывающих искусственный выкидыш.
Традиционным методом прерывания беременности в сроки до 12 недель является хирургический аборт, состоящий из дилатации шейки матки и последующего кюретажа полости матки. В матку вводится кюретка – острый нож в виде петли. Этим ножом выскабливается полость матки; им же при этом разрезается ребенок. Этот аборт совершается вслепую; в результате чего у каждой четвертой женщины травмируется мышечный слой матки, после чего поврежденный участок не восстанавливается. Случается и прободение матки.
Для прерывания беременности на более поздних сроках используют метод расширения шейки матки с эвакуацией эмбриона путем вакуумной аспирации и абортных щипцов. Этими щипцами врач захватывает ручку, ножку или другую часть тела ребенка и скручивающими движениями отрывает ее. Это повторяется снова и снова до тех пор, пока весь ребенок не будет расчленен таким образом на части. Позвоночник должен быть сломан, а череп раздроблен, чтобы их можно было удалить. В обязанность медсестры входит собрать все части расчлененного тельца, дабы убедиться, что в матке ничего не осталось.
На самых поздних стадиях используют метод солевого аминоцетоза, когда из полости матки с помощью шприца откачивается околоплодная жидкость и вводится солевой раствор. Ребенок глотает этот раствор, дышит им, обжигается и начинает биться в конвульсиях. На продолжении нескольких часов он медленно умирает от отравлений и химических ожогов. Кожа такого эмбриона оказывается сожженной, ярко-красной. Мать рождает мертвого ребенка.
На поздних сроках беременности практикуется гистеротомия или малое кесарево сечение. Ребенок уже жизнеспособен. Врачи предпочитают лишать его жизни в полости матки, перерезая пуповину. Когда ребенок задыхается, его извлекают вместе с плодным мешком [52].
Ужас происходящего заключается в том, что нерожденный ребенок чувствует боль, также как обычный человек. Лоно мамы, где ему уютно и хорошо, превращается в камеру пыток, врач – в наемного убийцу, а мать – в заказчика.
В течение веков врачи, начиная врачебную практику, произносили клятву Гиппократа, обещая помимо прочего: «Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно также я не вручу никакой женщине абортивного пессария»[53].
В XX в. «неудобный» текст отредактировали, заменив отрывок другим: « проявлять высочайшее уважение к жизни человека, никогда не прибегать к осуществлению эвтаназии». Почему упоминание об аборте заменили словами об эвтаназии? Эвтаназия (от греч. «хорошая смерть») – это практика прекращения жизни человека или животного, страдающего неизлечимым заболеванием, испытывающего невыносимые страдания, в удовлетворение просьбы в безболезненной или минимально болезненной форме, для сокращения страданий. Как видно из определения, эвтаназия, во-первых, связана с удовлетворением просьбы, то есть сам больной должен попросить врача, чтобы тот прервал ему жизнь. Во-вторых, эвтаназия совершается в безболезненной или минимально болезненной форме, для сокращения страданий. Какие чувства испытывает плод, который не просил его убить, но которого насильно заставляют пройти через настоящую мясорубку?
Аборт невозможно даже приблизительно назвать «минимально болезненной формой». Следовательно, замена понятия «аборт» на «эвтаназия» по отношению к внутриутробному младенцу, — обман. Этот тройной обман выражается в искажении истины по отношению к убиваемому ребенку, к его матери, которой внушили, что внутри нее «сгусток материи», и к обществу, которому аборт пропагандируется как «безобидная операция, удобно решающая все последствия любви без обязательств»[54].
Негативные изменения в психическом и физическом здоровье каждой женщины, совершившей аборт, неизбежны. По временному фактору осложнения после аборта разделяют на ранние (в течение первого месяца после аборта), поздние (отсроченные, спустя 1 месяц от момента аборта) и отдаленные. Ранние операционные осложнения развиваются в ходе либо сразу же после выполнения процедуры (маточное кровотечение, прободение матки с возможным повреждением внутренних органов и дальнейшим перитонитом, разрывы шейки матки, анестезиологические осложнения и побочные эффекты). Послеоперационные осложнения возникают в течение первых 4 недель после прерывания беременности (развитие инфекции, маточные кровотечения вследствие неполного аборта). К отдаленным последствиям аборта можно отнести развитие эндометриоза, нарушения цикла, невынашивание последующей беременности, патологии развития беременности, снижение иммунитета. Во время беременности меняется гормональный фон женщины, вызывая большие физиологические изменения; аборт резко останавливает естественный процесс, что в дальнейшем может спровоцировать развитие у женщин онкологических заболеваний.
Многие женщины навсегда теряют возможность стать матерями; другие вынуждены длительно лечиться от бесплодия. У нерожавших женщин наблюдается недостаток информированности о последствиях повторных абортов. Прерывание первой беременности в возрасте до 25 лет часто сопровождается ложной уверенностью, что «у женщины всё ещё впереди». Однако именно аборт первобеременных становится наиболее частой причиной последующего бесплодия.[55].
Существует зависимость развития тех или иных осложнений от срока беременности: чем больше срок, тем сильнее последствия прерывания беременности для организма матери. Самое страшное осложнение аборта — материнская смертность, которая составляет примерно 26 % в структуре общей материнской смертности, при этом каждая третья женщина погибает от кровотечения, а каждая вторая — от сепсиса[56]. В России удельный вес умерших после аборта в структуре материнской смертности составляет 13–25%, что превышает показатели экономически развитых стран. Частота гинекологических и репродуктивных осложнений после хирургических видов аборта у российских женщин достигает 53% и более[57].
Аборт наносит не только физическую, но и тяжелую психическую травму. Психические расстройства после аборта не являются редкими и кратковременными. Они несравнимо тяжелее, чем физические последствия абортов. Патологические психологические симптомы, возникающие у женщин после прерывания беременности, в литературе объединены под названием постабортный синдром.
Постабортный синдром развивается постепенно и может беспокоить женщину длительное время, а порой и всю жизнь. Первая стадия после аборта – облегчение. В этот период женщины думают: «Хорошо, что я избавилась от беременности. Вся неуверенность предыдущих недель прошла, и я чувствую, настолько мне легче». Но очень скоро чувство облегчения покидает женщину, и она возвращается мыслями к тому, что произошло на самом деле. Начинается стадия отрицания, самооправдания. Женщина пытается уйти от мысли, что аборт убил ее ребенка. Стремясь оправдать себя, она думает: «Нет, я не убивала ребенка. Я просто прервала беременность. Это был просто сгусток тканей».
Выйти из этой стадии удается только через годы, и у каждой женщины особый путь. Одни перестают себя оправдывать свое решение, увидев фотографии внутриутробного развития и поняв, что не рожденный ребенок в момент аборта уже был человеком. Другие осознают свою потерю, вынашивая желанное дитя. Они понимают, что хлопоты с ребенком никогда не сравнятся с муками совести, которые возникают, когда ребенок умерщвлен. Роль, которую сыграла женщина в убийстве своего ребенка, наполняет ее чувством вины, стыдом, самоосуждением и жалостью к себе. У женщины возникает гнев, обида на тех, кто поддержал ее в решении сделать аборт, суицидальные мысли и влечение к психотропным веществам (алкоголю, транквилизаторам, наркотикам). Некоторые женщины испытывают бессознательное желание наказать себя, что проявляется в психосоматических заболеваниях[58].
Из дневника женщины, совершившей аборт: «Я убила своего ребенка. С его смертью что-то замерло и во мне, — уже ничто не может возвратить меня к полноценной жизни. Сегодня я не сделала бы этого, вопреки всем окружающим, так как живу сейчас в постоянном страхе, от которого никогда не избавлюсь. В своих ужасных снах я вижу маленькую девочку, которая бежит ко мне и спрашивает: «Почему, мамочка, почему?» И этот сон, взгляд девочки преследуют меня со дня аборта»[59].
К отдаленным последствиям аборта следует отнести разрушение семей. Женщина, зачавшая ребенка, нуждается в поддержке супруга, других близких людей, однако вместо защиты и помощи в вынашивании она получает предложение убить не рожденное дитя. Родные предают кроху и его мать, что в дальнейшем негативно сказывается на отношениях женщины с социальным окружением. Она понимает, что в трудную минуту ее вновь могут предать. Как справедливо отметил архимандрит Рафаил (Карелин), «семья, по христианскому учению, есть малая домашняя церковь. Аборты превращают ее в шайку разбойников. Преступление и человеческая кровь никогда не соединяют, поэтому число абортов и число разводов соответствует друг другу»[60].
Исследователи отмечают, что после аборта обостряются сексуальные расстройства, учащаются приступы насилия мужчины над женщиной в различных формах. У женщин, совершивших аборт, остается чувство глубокой обиды на партнера, что в результате приводит к постоянному недовольству им, сексуальному безразличию и даже ненависти[61].
Ухудшаются отношения женщины с ее уже рожденными детьми. Наблюдается два типа отклонений – повышенная тревожность, мнительность по отношению к детям, гиперопека. Каждая мать волнуется, переживает за своих детей, в особенности, когда их нет рядом, но этот страх проходит, когда женщина убеждается, что с ребенком все обстоит благополучно. У матерей после аборта страх за уже родившихся детей перерастает в настоящую одержимость и манию, так как именно в нем отражена печаль по утраченному ребенку. Некоторые женщины после аборта долгие годы не могут спокойно смотреть на маленьких детей и младенцев, другие неадекватно реагируют на шум пылесоса, поскольку он напоминает звук вакуумного аборта.
Другой тип отклонений материнского поведения – агрессия по отношению к детям. Женщины, которые сделали аборт, склонны жестоко относиться к своим детям, а люди, к которым относились жестоко, легче соглашаются на аборт. Аборт и злоупотребления – это причина и следствие, не всегда сконцентрированные в одном лице, но всегда в одной семье. Аборт повышает вероятность издевательств над детьми. Последствием аборта является депрессия, которая не способствует внутреннему покою, гармоничному общению с людьми, в том числе, со своими детьми. Одним из аргументов в пользу абортов является то, что искусственное прерывание беременности уменьшит случаи жестокого обращения с детьми, потому что, якобы, издеваются над нежеланными детьми. Статистика свидетельствует о противоположном: с возрастанием количества абортов увеличиваются всякого рода издевательства и конфликты. Братья и сестры ребенка, который не родился вследствие аборта, могут страдать от послеабортного синдрома матери и ощущать страх за свое существование, чувство вины и своей неполноценности[62].
Безопасных абортов не существует. Аборт не только убивает не рожденное дитя, но и неизлечимо калечит его мать и ее будущую жизнь. Аборт подобен бомбе замедленного действия, и рано или поздно его разрушительное действие скажется в судьбах людей, учувствовавших в нем.
Глава 2. Аборт: аргументы сторонников и противников
Отдерни, сбрось пелену обтекаемых слов, всмотрись в жуткую суть того, что происходит. Кто убивает? И кого убивает? Свящ. Александр Захаров «Слово об абортах»[63].
В законах, разрешающих аборт, имеется формулировка о медицинских и социальных показаниях для его производства, а также о желании матери. Искусственное прерывание беременности проводят по желанию женщины при сроке до 12 недель, по социальным показаниям при сроке до 22 недель, а при наличии медицинских показаний и согласии женщины независимо от срока беременности[64]. В этой главе мы подробно проанализируем различные показания для искусственного прерывания беременности.
2.1 Аборты по медицинским показаниям
Аборты по медицинским показаниям совершаются в случае обнаружения заболевания у ребенка, когда возникает перспектива рождения ребенка-инвалида, и в случае, когда беременность вызывает ухудшение здоровье матери вплоть до угрозы ее жизни.
Заболевания ребенка. В связи с развитием возможностей генетической экспертизы беременных повергают скринингу, и в случае выявления генетических отклонений предлагают сделать аборт[65].
В настоящее время ранняя генетическая экспертиза действительно позволяет выявить ряд тяжелых заболеваний, обрекающих будущего ребенка и его родителей на тяжелые страдания. Казалось бы, аборт решает проблему и оздоравливает общество, избавляя его от инвалидов. Однако, как отмечают сами генетики, большинство заболеваний многофакторны, поскольку вызываются нарушением множества взаимодействующих генов. На развитие заболевания и степень его тяжести влияют не только комбинации генов, но здоровье матери, условия вынашивания и родов, общая экологическая ситуация. К тому же никогда нельзя исключить фактор медицинской ошибки, вплоть до нелепого «перепутали пробирки», что при нашей российской халатности вполне допустимо.
Генодиагностика несет с собой разнообразные риски, связанные с искушением выбирать ребенка с теми или иными качествами. Предполагается, что право на жизнь связано с «качеством жизни», то есть с возможностью нормального развития. Приведем выдержки из информационного материала Российского трансгуманистического движения: «Развитие генной инженерии сделает возможным улучшение генотипа человека. Масштабные задачи, стоящие сегодня перед человечеством, требуют людей талантливых во многих отраслях, совершенных и высоко- развитых личностей, обладающих идеальным здоровьем, высочайшими физическими и умственными способностями. Таких людей можно будет создать методами генной, генетической и клеточной инженерии»[66].
Неизбежную генетическую проверку проводят для эмбрионов при ЭКО на восьмиклеточной стадии развития перед тем, как пересадить их в матку. Технология преимплантационной диагностики первоначально разрабатывалась для того, чтобы отбирать из числа этих эмбрионов таких, у которых нет дефектов. Затем выяснилось, что можно ставить задачу не простого отбора эмбрионов без дефектов, а выбора того из них, который в процессе своего развития превратится в ребёнка с какими-то определёнными характеристиками, привлекательными для его родителей. Получается, к ЭКО можно прибегать не потому, что женщины не могут естественным образом забеременеть, а потому, что появляется возможность селекции. Иными словами, становится практически осуществимой реализация — пока что на уровне отдельной семьи — евгенических проектов улучшения потомства. И тогда оказывается, что люди могут идти на оплодотворение в пробирке не ради терапевтических целей, а именно для того, чтобы получить возможность такого выбора. Может возникнуть такая ситуация: технология оплодотворения в пробирке станет преобладающей, но уже не по медицинским, а по евгеническим основаниям[67].
Как отмечено в Основах социальной концепции Русской Православной Церкви, «попытки людей поставить себя на место Бога, по своему произволу изменяя и «улучшая» Его творение, могут принести человечеству новые тяготы и страдания. Развитие биомедицинских технологий значительно опережает осмысление возможных духовно-нравственных и социальных последствий их бесконтрольного применения»[68].
Под предлогом ложной заботы о ребенке, склоняют к прерыванию беременности матерей, которые принимали опасные лекарственные препараты или психотропные вещества (антидепрессанты, наркотики, алкоголь). Однако никто не может сказать абсолютно достоверно, что то или вещество вызовет патологию плода. И у здоровых, ничем не злоупотреблявших женщин рождаются больные дети. Есть определенные категорично настроенные люди, которые высказываются даже за принудительные аборты и стерилизацию для женщин, страдающих зависимостями, а особенно если они ранее уже были лишены родительских прав. Эти идеи очень опасны. Принудительные аборты могут стать источником злоупотреблений. Подбросил наркотики, организовал «независимую» экспертизу — и пожалуйста, принудительный аборт. Поэтому следует быть категорически против этого. Важно понимать, что беременность должна восприниматься не как проблема, а как шанс для жизни женщины, стимул и возможность ее изменения. Зависимость – это серьезная болезнь, с которой так просто через одно желание, не справиться. Всегда нужна помощь специалистов. В этой истории ребенок становится стимулом для перемены всей жизни матери, ее шансом на здоровое будущее. Есть люди, предлагающие в подобной ситуации сделать аборт, избавиться от зависимости, а затем снова беременеть. Но важно понять, что аборт тогда будет нагружен колоссальным грузом вины, что мать своим поведением убила своего ребенка. После такого эмоционального накала женщина только сильнее уйдет в употребление, так как она потеряет стимул для отказа от зависимости. А при повторной беременности она с большей вероятностью снова выберет аборт[69].
Опасения по поводу злоупотребления генетической диагностикой оказались абсолютно справедливыми. Во многих странах генодиагностика используется для того, чтобы определить пол эмбриона. При этом за анализом следует аборт, когда выясняется, что пол ребенка не совпадает с желанием родителей. Родители вмешиваются в естественный ход процесса, в результате создается гендерная диспропорция, чреватая дальнейшим ухудшением социально-экономический обстановки. Известно, что обычно на 100 рождений девочек приходится 105-106 рождений мальчиков. Девочки по природе более жизнеспособны, так что к репродуктивному возрасту соотношение полов выравнивается, становится 100 к 100. А сейчас в некоторых странах (в основном в Юго-Восточной Азии) это отношение доходит до 122 к 100. Значит, на 100 девочек рождается 122 мальчика.
В большинстве стран мира закон запрещает использовать тесты на определение пола ребенка для целей выбора пола, но такая практика является общепринятой. Исследование, проведенное в Бомбее, дало удивительный результат: из 8 000 абортированных зародышей 7 997 были женского пола. А в Южной Корее подобные аборты получили такое распространение, что около 65% детей, рождающихся третьими в семье, — мальчики, видимо, из-за того, что супруги не хотят появления еще одной девочки. В Китае, где такие практики используются уже довольно долго, последствия их применения накладываются на результаты государственной политики сокращения рождаемости, основывающейся на принципе «одна семья — один ребёнок». Поэтому там существует особенно сильная мотивация в пользу того, чтобы проводить пренатальную диагностику и, в случае надобности, делать аборт. И страна уже столкнулась с весьма острой проблемой: юношей, находящихся в репродуктивном возрасте, существенно больше, чем девушек, потенциальных невест. Это является источником социального напряжения, потому что юноша, которому трудно найти спутницу жизни, будет, скорее всего, более склонен к девиантному поведению. В дальнейшем гендерный дисбаланс будет увеличиваться[70].
Глубоко безнравственна сама идея уничтожения ребенка до его рождения под предлогом его неполноценности. Врачи и женщины решают, ребенку с какими характеристиками позволить родиться, а каких необходимо убить. Это различие «избирательного» типа направлено на оправдание уничтожения эмбриона, имеющего дефекты в своем развитии, инвалида, умственно неполноценного человека, ребенка «не того пола». Такой подход равноценен политике фашизма. Пренебрежительное отношение к инвалидам является составной частью абортивной культуры[71].
Жизнь человека теряет свою самоценность, но ее ценность зависит от большего или меньшего физического благосостояния или даже непосредственно от оценок других. С нравственной точки зрения дефекты развития не умаляют онтологической реальности того, кому предстоит появиться на свет. Напротив, в случае выявления у человека заболевания, ему еще в большей степени требуется защита и помощь[72].
Доведение евгенической логики до логического завершения проявилось в фактах судебных исков, когда дети-инвалиды обвиняли родителей в том, что они после получения информации о рождения больного ребенка не сделали аборт. Таких случаев насчитываются десятки в мировой практике. Однако суды почти единодушно склонны не принимать иски к рассмотрению или отказывать в их удовлетворении, справедливо полагая, что поскольку нет достоверного знания о том, что небытие лучше бытия страдающего[73].
Врачи, выступающие против абортов, считают, что уничтожение эмбриона под предлогом болезни недопустимо. Во-первых, диагноз не означает приговор. Ребенок может родиться с дефектами, но обладать другими достоинствами и в результате вырасти прекрасным человеком на радость родителям. В данном случае все зависит от воспитания, от отношения родителей к ребенку. И говорить в таких случаях о том, что ребенок всю жизнь будет зависеть от родителей, которые не смогут больше ничем в жизни заниматься кроме ребенка – абсурдно. Есть родители, которые и при рождении здорового ребенка, «забывают» про свою жизнь и начинают жить только ребенком, «поглощая» его личность. Но здесь дело не в ребенке, а в родителях, которым оказывается проще «прикрыться» детьми и их потребностями, чтобы оправдать собственную безынициативность и нежелание расти и развиваться как личности.
Во-вторых, многие заболевания стало возможно лечить даже на стадии эмбрионального развития. Неонатология, перинатальная медицина сейчас переживает век фантастических открытий, производятся операции на внутриутробных детях (внутри тела матери), создается техническая база для медицинских исследований и проведения операций. Поэтому если родители любят своего пока еще нерожденного малыша, и желают его появления на свет, у них есть все возможности бороться и ожидать чудес. А если родители не хотят ребенка, трудностей, связанных с его воспитанием, то, конечно, они согласятся на аборт[74].
Заболевания матери. В перечне медицинских показаний к искусственному прерыванию беременности названы очень тяжелые заболевания, как онкология, паркинсонизм, эпилепсия, шизофрения и т.п., которые инвалидизируют женщину[75]. Однако в абортивной практике отмечаются случаи, когда врачи рекомендуют аборт в случаях общих недомоганий, повышения давления, отечности, миопии (для сравнения: согласно официальному перечню, при заболеваниях глаз показанием к прерыванию беременности может быть только рак органов зрения).
Беременность и роды сами по себе таят немалый риск. Существуют объективные условия, осложняющие беременность или же приводящие к ухудшению здоровья во время беременности, однако эти условия могут быть компенсированы при соответствующей медицинской помощи. Бывают и такие состояния здоровья матери, когда прерывание беременности влияет на здоровье еще более отрицательно, и при этом ни продолжение беременности, ни ее прерывание не может принести облегчения. В этом случае ясно, что не существует медицинских оправданий аборта.
Очевидно, что врачи предпочитают отправить женщину на аборт, нежели тратить время и силы для ведения ее сложной беременности. Внимательное изучение каждой из болезней приводит к выводу о необоснованности большинства медицинских показаний к аборту. Чаще всего врачи просто не знают, что это можно лечить, переваливают свой пессимизм на родителей ребенка, а сами родители так же не проявляют активности, чтобы узнать, как можно лечить маму и малыша[76].
Современная медицина обладает арсеналом средств для того, чтобы сократить снизить опасность родов и спасти жизнь матери и ребенка даже при тяжелых патологиях. Терапевтический аборт более не находит оправдания, обоснованного с точки зрения современных критериев медицинской помощи. Напротив, во многих острых случаях он оказывается скорее вредным, чем полезным именно по причине «нарушения равновесия» материнского организма. Настоящая терапия — та, которая непосредственно устраняет болезнь, не покушаясь на жизнь зародыша — это единственно допустимый способ лечения[77].
Клинический психотерапевт О. С. Куценко считает, что даже тяжелые психические заболевания матери, такие, как шизофрения, слабоумие, неврозы не являются показанием к аборту. Сейчас, в РФ у женщин, признанных недееспособными, разрешается делать аборты на любых сроках[78].
Врачи склоняют беременную к аборту, считая, что рождение ребенка усугубит болезнь. Но это мнение не подтверждается никакими научными данными. Нет сведений, показывающих, что аборт улучшает психическое здоровье женщины. Скорее наоборот, множество исследований показывает, что аборт порождает обострение болезни в силу резкого гормонального удара из-за прерывания беременности, в силу нереализованности родительских чувств, в силу возникающей боли и разочарования в людях в случае принуждения к аборту при собственном желании женщины родить. Практически нет таких психических болезней, которые оправдывали бы прерывание беременности.
Ряд исследователей пишет о том, что материнская сфера является значимой для большинства психиатрических пациенток. Психиатрические пациентки часто объективно не справляются со своими материнскими обязанностями, но делать из этого вывод о том, что им рекомендован аборт или разлука с рожденными детьми, в корне неправильно. Наоборот, подобные действия приведут к обострению заболевания для матери.
Психическое заболевание является зачастую со стороны родственников, врачей и опекунов лишь предлогом для прерывания беременности, поскольку это им, а не беременной неудобна эта беременность, им не хочется, чтобы рождался ребенок, их страшат трудности социализации больной матери и ее малыша. Все это вместе является показателем «нетерпимости» общества, отсутствия социальных институтов помощи психически больным матерям и их детям. Для обеспечения безопасности ребенка и его благополучного развития необходимо оказание социальной помощи, психологический патронаж таких семей. Что касается страха, что ребенок будет больным, важно знать, что вероятность передачи психического заболевания не является абсолютной. Нельзя отрицать возможности болезни ребенка, поскольку она существует, но важно сделать акцент на том, что и у здоровых людей рождаются больные (в том числе психически) дети, и у больных психически рождаются и воспитываются здоровые. Предсказать эти вещи нельзя[79].
Врачи просто предполагают определенное развитие, но как будет на самом деле, только Богу известно. Никто не может однозначно сказать, как станут развиваться события. Задача врача информировать и лечить, делать все возможное, чтобы сохранить здоровье и жизнь и маме и малышу. У ребенка есть выбор! У родителей есть выбор! У врача есть выбор![80].
Руководитель медико-просветительского центра «Жизнь», священник Максим Обухов справедливо отмечает, что «любой священник со стажем может вспомнить десяток примеров из своей практики, когда врачи отправляли женщину на аборт, предсказывая неминуемую смерть, а он благословлял рожать, и убеждался, что все прошло хорошо»[81].
Эмбрионы необходимы для исследовательских и терапевтических целей. Этот аргумент превращает убийство человека в период его внутриутробного развития в фактор двигателя прогресса науки. Абортивных человеческие эмбрионы используются для терапии и для научных исследований. Практика применения стволовых клеток основана на получении клеточного материала из плода (fetus) и соответственно называется фетальной терапией. Нет данных, подтверждающих безопасность и эффективность применения эмбриональных клеток. Каждая выполненная операция, по сути, является экспериментом, так как клеточный материал, приготовленный из убиенного плода, не может быть подвержен стандартизации. Кроме того, «наилучшим», по мнению врачей, является клеточный материал плода в возрасте от 14 до 25 недель. В тоже время, даже при искусственно спровоцированном выкидыше ребенок может родиться живым, однако он все равно подлежит смерти и разделению на отдельные органы[82].
В США была предпринята попытка просчитать возможные последствия социального признания использования абортивных человеческих эмбрионов на примере лечения диабета с помощью пересадки эмбриональных клеток. Было определено, что для курса лечения одного пациента потребуется 8 абортированных эмбрионов в возрасте 14—20 недель. В США 1,5 миллиона человек страдают диабетом. Таким образом, для «излечения» всех, страдающих диабетом, понадобится 12 миллионов абортированных эмбрионов. Однако в год в США абортируется только 120 000 эмбрионов. Соотношение «спроса» и «предложения» находится в пропорции 100:1. Если к больным диабетом прибавить больных, страдающих болезнями, которые уже сегодня рассматриваются как области клинического применения стволовых клеток, как-то: болезни Паркинсона, Альцгеймера, рассеянный склероз и т.п. (общее число потенциальных пациентов может составлять около 128 млн), то требуемое для «лечения» число абортных эмбрионов должно возрасти в миллионы раз. Конфликт «спроса и предложения» в условиях рыночной экономики может породить торговлю яйцеклетками для производства стволовых материалов, а также практику давления на мать с целью совершения аборта и дальнейшего использования зародыша в фетальной терапии[83].
Некоторые медики считают, что возможность апробировать лекарства или процедуры на эмбрионе, мать которого уже приняла решение сделать аборт, несёт мало риска для этого конкретного эмбриона, но при этом, возможно, спасёт многие другие эмбрионы от значительного риска. Например, некоторые лекарства при беременности, проникая через плаценту, вызывают появление дефектов у эмбриона, а испытания, проведённые на животных не всегда надежны. Для точной оценки этого воздействия и для того, чтобы понять, проникают ли лекарства через плаценту экспериментальные препараты, должны тестироваться на женщинах. Однако женщина после приёма экспериментального лекарства может передумать делать аборт[84].
Допустимо ли уничтожение одной человеческой жизни и затем использование продуктов её разрушения для сохранения другой? Использование человека в качестве средства для достижения цели другого человека аморально. Со времен Нюрнбергского процесса медицинские эксперименты на человеке без его согласия — «преступление против человечества». Медицинские эксперименты из области экспериментов над взрослыми людьми были перенесены в область человеческой жизни до рождения. По объективным обстоятельствам эта начавшаяся жизнь не может высказать своего несогласия. Абсолютная беззащитность ребенка до рождения подчеркивает преступность медицинских манипуляций, связанных с использование человеческих эмбрионов[85].
На практику абортов влияет отношение врачей к этой проблеме. В настоящее время медицинские учреждения одновременно оказывают, с одной стороны, услуги по искусственному прерыванию беременности, а с другой стороны, помощь при беременности, родах и в послеродовом периоде. Эти услуги оказываются, как правило, одними и теми же специалистами. При такой ситуации встает вопрос о том, может ли врач, прерывающий жизнь плода на любом сроке беременности, объективно оценивать состояние беременной и плода, а также принимать все возможные меры к сохранению жизни плода в случаях, когда беременность угрожает жизни или здоровью матери.
Эта ситуация усугубляется тем, что, во-первых, абортивные материалы используются в коммерческих целях. Во-вторых, врачи-гинекологи поставлены в такое положение, что им проще выдать женщине направление на аборт, чем взять на себя ответственность и массу забот по ведению беременности. В-третьих, врач-гинеколог не имеет никакой материальной заинтересованности (в виде премий и т.п.) ни в благоприятном исходе беременности, ни в количестве наблюдаемых им на участке беременных женщин. Напротив, не смотря на «бесплатность» аборта, повсеместно сформировались негласные тарифы на «услуги» врача. Такая ситуация лишает беременных женщин гарантии оказания адекватной медицинской помощи.
Решению женщины прервать беременность способствуют психологические установки врачей-гинекологов. Существует общая убежденность, что они (врачи) делают все правильно. Врачи уверены в том, что решение женщины, пришедшей на аборт, окончательное, и не пытаются ее переубедить. На консультации женщине не говорят, что ее ожидает после аборта, т.е. о возможных последствиях, о множественных физических и психических расстройствах, которые будут сопровождать ее всю жизнь. Тем более не говорят о «технологии производства» аборта, о том, что эмбрион, пусть еще не сознательное, но всё чувствующее человеческое существо. Ребенка до 9 акушерских недель врачи называют эмбрионом или зародышем, без наделения его «человеческими качествами», поэтому относятся к аборту как к операции, медицинской манипуляции. Вся правда женщине не сообщается[86].
2.2 Аборты по социально-экономическим причинам
Аборты допустимы, если беременность возникла в результате изнасилования, внебрачной связи, во время беременности умер муж, произошел развод, если женщина уже лишена родительских прав или сидит в тюрьме[87].
«Гражданские браки» являются факторами риска абортивного поведения. Социологи отмечают, внебрачное сожительство было всегда, но такого размаха, как сейчас, это явление ранее никогда не имело. К добрачным связям 91,7% молодых женщин (девушек) в возрасте 17-30 лет относятся положительно; многие имеют множественные половые связи[88]. Широко распространенное заблуждение о преимуществах сексуальной «свободы» приводит к физической, эмоциональной зависимости, фрустрации и депрессии. Партнеры, состоящие в незарегистрированных отношениях, склонны рассматривать беременность как помеху; в редких случаях ожидание ребенка становится поводом для «похода» в ЗАКС[89].
Сам факт сожительства несет в себе элемент нестабильности с чисто юридической точки зрения. Сожители никем друг другу не являются, не имеют никаких обязанностей и прав по отношению друг к другу. Юридически мужчина зачатому ребенку никто. В законном браке ребенок автоматически получает фамилию отца и право наследования его имущества. С обнаружением беременности женщина в полной мере осознает нестабильность своего положения, она не знает, сделает ли партнер предложение о браке, или поспешит расстаться.
В ситуации «пробного» брака (сожительства), блуда и т.п. партнеры не готовы нести ответственность, дети им не нужны. Однако если женщина все же готова принять материнство, то ее партнер выступает против. В 80 % случаев инициатором аборта становятся мужчины, которые не желают связывать себя ребенком. Мужчины утешают женщин тем, что ребенка можно завести позже («всегда успеем»), но, как правило, после аборта оставляют женщин на произвол судьбы. Ребенок при этом выступает как объект манипуляции, угроз, шантажа. Мужчина с такой мотивацией может настаивать на аборте из-за желания «наказать» партнершу, требовать, таким образом, к себе большего внимания. Отсутствие поддержки со стороны партнера или отсутствие такового может стать причиной отказа женщины от рождения ребенка.
Женщины идут на аборт, когда сожительствуют со случайным, нелюбимым мужчиной и не хотят связывать с ним дальнейшую жизнь, даже в том случае, если мужчина готов жениться и воспитывать ребенка. Тогда беременность может рассматриваться ею как единственное препятствие на пути свободного выбора своего спутника жизни. Иногда аборту предшествует расставание с партнером или развод с мужем. В таких случаях отец поздно узнает о существовании ребенка или вообще никогда не узнает об этом. Это может быть своего рода месть мужчине: «когда ты меня оставил, я была беременна, но я избавилась от твоего ребенка»[90].
Женщина боится, что ее социальное окружение не примет ее беременность, но зачастую страх оказывается преувеличенным. Женщину в таких случаях интересует не ребенок, а ее социальный статус, роль, реакция окружающих на происходящее в семье. Мотивом рождения ребенка или принятия решения о прерывании беременности может быть мнение родственников, наличие или отсутствие официального мужа, отношения с партнером[91].
В случае наступления беременности в результате внебрачных отношений, ребенок ставится фактором обнаружения половой связи, о которой близкие женщины люди не знали; женщины боятся расспросов о том, в результате каких сексуальных отношений произошла беременность, кто отец ребенка. Женщина сама пошла на интимную связь, а потом хочет отказаться от ответственности от нее и найти легкое решение возникшей «проблеме» — аборт. У девушек с установкой на сохранение девственности до брака страх потери ребенка слабее страха осуждения со стороны окружения[92].
Тогда женщина стремится сделать аборт, чтобы никто не догадался о случившемся с ней несчастии или падении. Такой мотив прерывания беременности силен в традиционном обществе. Но в нашем обществе, где к появлению детей без отца относятся более чем терпимо, такая мотивация аборта не может быть оправдана. Часто люди догадываются о сексуальных контактах девушки, поэтому новость оказывается для них не настолько шокирующей, как она ожидает. Ребенок не может расплачиваться жизнью за грехи родителей. «Отцы не должны быть наказываемы смертью за детей, и дети не должны быть наказываемы смертью за отцов; каждый должен быть наказываем смертью за свое преступление» (Втор.24:16).
Среди уважительных причин аборта нередко указываются травматические по духовно-психологическим последствиям изнасилование и инцест. Оба действия по самой природе своей жестоки и бесчеловечны. Ребенок, рождаясь, будет своим существованием постоянно напоминать женщине о событиях, послуживших причиной его появления. Аборт в таком случае не вызывает осуждения, поскольку во внимание принимаются чувства матери, никто не считается с тем, что ребенок ни в чем не виноват, он такая же жертва, как и мать.
В подобной ситуации женщина может сохранить ребенка, если для нее сам ребенок является большой ценностью, и если она сможет отделить в своем сознании зачатие и личность самого ребенка, восприняв их как разные события. В случае, если мать не считает возможным взять на себя дальнейшее воспитание ребенка, он может быть передан для усыновления. Это поистине «странные слова» (Ин. 6, 60), особенно для нашего общества, где аборт стал общепринятой и законной формой контроля над рождаемостью[93].
Аборты допустимы, если мать находится в сложной экономической ситуации. Женщина или члены ее семьи считают, что рождение ребенка осложнит материальную ситуацию, и поэтому решают сделать аборт. Женщины, принимающие решение об аборте под влиянием материальных трудностей, находятся в депрессивно-тревожном состоянии. В их настроении доминирует страх, их воля парализована, они чувствуют себя беспомощными перед лицом обстоятельств. Страх и напряжение нарастают, а прерывание беременности представляется им единственным выходом[94].
Есть ситуации, когда объективно женщина просто не в состоянии родить ребенка – ей самой нечего есть. Тогда нужно оказывать реальную продуктовую, денежную, вещевую помощь. Женщины в подобных ситуациях часто после предложения помощи сразу же решают вопрос в пользу сохранения беременности. Для них ребенок ценен, они хотят его родить, но им действительно трудно обеспечить его. Но есть другой тип ситуаций, когда за фразой «мне страшно, что я не смогу обеспечить ребенка» скрываются иные мотивы – «мне страшно, что мне придется во многом себя ущемлять из-за ребенка». Повышение уровня дохода в семье не гарантирует сокращения числа абортов. Состоятельные молодые люди ориентированы на материальные блага и пытаются оградить себя от всего, что может ущемить их комфорт, в том числе, и от рождения ребенка.
Нередко бедности, которая выдвигается как аргумент для отказа от деторождения, способствуют не столько объективные условия жизни матери, сколько асоциальное поведение ее или партнера (алкоголизм, наркомания, тунеядство). За фразой «материальные трудности» скрывается нежелание брать на себя обязательства и ответственность, расставаться с привычным паразитическим образом жизни, безынициативность. Нет безвыходных ситуаций. Есть люди, которые не ищут выхода!
Экономический фактор не может полностью определить репродуктивное поведение. Иначе нельзя было бы объяснить, почему в регионах России с традиционными семейными устоями (Дагестан, Тува и др.) при тех же или худших условиях рождается больше детей, чем в центральных областях страны. Семьи верующих в среднем всегда более многодетны, независимо от уровня из дохода. Следовательно, причина, которую обычно называют родственники и которую они хотят внушить женщине, является поводом, а не действительной причиной. Объяснять убийство нерожденного ребенка экономическими причинами равнозначно тому, чтобы считать маленькую зарплату оправданием разбоя: денег не хватает, вот и приходится зарабатывать таким образом.
Причины абортов, опирающиеся на экономические соображения, должны рассматриваться государством и обществом в направлении приведения экономики в соответствие с интересами личности, а не принесения личности в жертву экономике. Это тем более верно, если мы учтем, что рождение ребенка — это не только неотъемлемое личностное благо, но также и благо социальное, общество обязано защищать жизнь ребенка до рождения. Лишение того, кому еще только предстоит родиться, жизни посредством аборта, равнозначно полной компрометации всех остальных земных ценностей, необходимым образом основывающихся на физической жизни[95].
На следующем месте после «материальных трудностей» среди называемых социальных причин аборта отмечается «достаточное количество детей в семье (18,8%)». По данным сотрудников здравоохранения в группу риска по совершению абортов попадают женщины, имеющие–маленьких детей (1–1,5 года), так как 60–70% беременностей наступивших в первый год после родов, прерываются медицинским абортом.
В данном случае во многом сказывается такой фактор, как усталость от материнства. Если у женщины уже есть один ребенок, и уход за ним забирает много сил, то последующая беременность может восприниматься как непомерный груз, который снова нужно взвалить на свои плечи. Эта ситуация может возникнуть, если женщине никто не помогает в уходе за ребенком (муж, родители), если она воспитывает первого ребенка одна и в данной беременности отец ребенка также отказывает в помощи. Это могут быть женщины, стремящиеся быть идеальной матерью. Их проблемой является понимание материнства как обеспечение внешних условий для развития ребенка. Они получают мало радости от самого процесса общения с ребенком. Женщины и мужчины, имеющие трудный опыт воспитания первого ребенка, могут выбирать аборт из-за того, что не ощущают у себя сил на следующего ребенка.
К тому, же в обществе существует негативный стереотип многодетности. Это и понятно: многодетная семья требует больше помощи и внимания со стороны бабушек и дедушек, органов соц.обеспечения, здравоохранения и образования. При рождении четвертого и последующих детей родители зачастую сталкиваются с открытой агрессией и осуждением в свой адрес. Да, есть семьи многодетные и неблагополучные, но есть семьи – многодетные и счастливые, и успешные, где дети выросли достойными уважения людьми. Все зависит от самих родителей, от меры их ответственности, увлеченности воспитанием и любви к своим детям[96].
Насколько установки на 1-2-детную семью обкрадывают общество, показывает изучение биографий многих великих людей. Третьими детьми в семье были: Ю. Гагарин, М. Цветаева, А. Чехов, Антуан де Сент-Экзюпери, Шарль де Голль. Иоганн Себастьян Бах был шестым ребенком. Физик Мария Склодовская-Кюри была младшей из пяти детей. Дмитрий Иванович Менделеев был в семье последним, семнадцатым ребёнком[97].
Аборты нужно делать, если мать слишком молодая или слишком старая. В первом случае утверждается, что молодая мать из-за рождения ребенка не сможет получить хорошего образования, что «она сама ребенок и не умеет воспитывать».
Необходимо обратить внимание на то, как относилась девушка к учебе до беременности. Если и раньше она прогуливала школу, имела низкую успеваемость, то страх остаться без образования связан с прошлым опытом, а не с настоящей беременностью. Если же девушка хорошо учится, то беременность не снизит ее способности, просто на время нужно выбрать альтернативную форму обучения (надомное посещение, экстернат) и продолжить профессиональное образование после поступления ребенка в детский садик. С проблемами безработицы и занятости не по профессии сталкиваются не только малообразованные молодые мамы, но и женщины с двумя высшими образованиями.
Негативные стереотипы в отношении несовершеннолетних беременных во многом обусловлены научно-технической революцией и индустриализацией. На протяжении многих веков женщины вступали в брак и рожали детей по современным меркам рано. Вплоть до XX века девушка к 15-16 годам была полностью психологически готова к замужеству: она обучалась ведению дел по хозяйству, на примере младших братьев и сестер готовилась к воспитанию собственных детей. С ростом индустриализации время на получение образование увеличилось. Юноши и девушки рано перестают быть детьми по физиологическому развитию, но по социальному статусу они еще долго не считаются взрослыми. Все это способствует продлению возраста психологического инфантилизма, и затормаживает созревание молодой девушки для роли матери. Окончание учебы, поступление на работу чаще всего сопровождается созданием собственной семьи. Если молодые люди не находят подходящей сферы реализации, это может стать причиной отказа от деторождения[98].
В случае беременности юной девушки многое зависит от поддержки ее родителей; они могут стать соучастниками убийства и заложить неправильный вектор развития дочери, либо позволить появиться на свет любимой в дальнейшем внучки или внука.
В случае, если к аборту подталкивают женщину «в возрасте», говорят, что она не успеет воспитать ребенка, что много шансов родить ребенка с патологией. Для 40-летней женщины вероятность рождения ребенка с синдромом Дауна составляет менее 1%. И, хотя с возрастом риск увеличивается, у 45-летней женщины он составляет 3%, то есть, если взглянуть с другой стороны, вероятность рождения здорового ребенка составляет 97%. Продолжительность родов позднеродящей только на 45 мин (в среднем) превышала эти показатели молодых. Женщины испытывают также страх перед реакцией общества. Этот страх более актуален для тех, у кого есть взрослые дети, особенно когда уже появились внуки. Есть опасения, что когда ребенок будет подростком, женщина пойдет на пенсию, доход будет маленьким, и ее ребенку придется чувствовать себя ущербным, так как она не сможет обеспечить его даже необходимым. Женщины этой возрастной группы могут быть заняты уходом за престарелыми лежачими родителями; в таком случае необходимо изыскать возможность привлечения сиделки.
Однако рождение ребенка в зрелом возрасте имеет преимущества. У женщины достаточно опыта и мудрости; что современная медицина справляется с проблемами беременных зрелых женщин. Многие рожают прекрасных малышей, которые становятся утешением и отрадой[99].
Аборты сдерживают рост населения планеты. Одним из заблуждений, оправдывающих совершение абортов, является мнение о грядущем перенаселении планеты. Аборты можно и нужно делать, потому что планете грозит демографический взрыв, ресурсов на всех не хватит. Одним из первых исследователей, занимавшийся вопросами демографии еще в XIX в., был английский священник и ученый Томас Мальтус. В 1798 г. он издал труд «Опыт о законе народонаселения». Согласно теории Мальтуса население Земли увеличивается быстрее, чем появляются возможности обеспечить людей продовольствием. Он видел возможность ограничить рост населения планеты разными способами: отказ от брака при отсутствии материальных возможностей обеспечить семью, соблюдение строгих норм морали до вступления в брак, поздние браки. Однако существуют и другие факторы, напрямую не зависящие от человека: высокая смертность, связанная с болезнями, войнами[100].
Позднее вклад в развитие идей регулирования рождаемости внесла основательница Международной ассоциации планирования семьи (МФПС) Маргарет Сэнглер. Еще в начале XX в. М. Сэнглер обратила особое внимание на необходимость контроля демографии. В 1914 г. в США М. Сэнглер основала Национальную Лигу регулирования рождаемости. Однако идеи движений того времени нельзя однозначно назвать благородными и безобидными. Об этом говорит и поддержка МФПС Английским Евгеническим обществом, развивающим теории о необходимости улучшения человеческой породы, активно пропагандировавшиеся в фашистской Германии.
Сторонники абортов настойчиво твердят о необходимости ограничить рождаемость: применять контрацептивы, делать аборты, откладывать время вступления в брак. Однако это привело к сильному спаду рождаемости представителей европеоидной расы, поставив перед обществом новые проблемы. Современные мировые тенденции заставляют по-другому взглянуть на вопросы «регулирования рождаемости». Демографическая проблема заключается не в перенаселенности как таковой, а в приросте населения планеты в подавляющих объёмах за счёт развивающихся стран. Если в Европе прирост составляет 0,2%, то в Африке – это 3%. Аборт убивает не только ребенка, но и прерывает цепь последующих рождений, ведь у нерожденного могли быть дети, внуки и т.д. В абортарии погибает целый род. В результате «белые» находятся на грани вымирания, а их территории в дальнейшем займут более активные в репродуктивном смысле этносы.
Отказ от деторождения спровоцировал демографический, экономический дисбаланс. Доля детей в возрасте до 15 лет в большинстве развивающихся стран достигла 40–50%. В результате в этом регионе мира сосредоточена наибольшая часть молодой трудоспособной рабочей силы. Обеспечение её занятости – одна из острейших проблем ближайших десятилетий. В это же время отмечается рост продолжительности жизни и доли престарелых людей в структуре населения в развитых странах. В результате относительно небольшому количеству молодых людей приходится брать на себя бремя общественной заботы об относительно большой группе пожилых.
Демографическая ситуация в России достигла той точки, когда тенденция развития не только не отвечает стратегическим интересам Российской Федерации, но и представляет угрозу национальной безопасности. В связи со старением населения возникает опасность дефицита рабочей силы, увеличения нагрузки на трудоспособное население, что вызовет проблемы с выплатами пенсий и социальных пособий. Происходит ослаблению научного, творческого и экономического потенциала. Маленькая плотность населения, высокая протяженность внешних границы создает возможность завоевания обезлюдевшей страны. Русская Православная Церковь с глубокой тревогой констатирует, что народы, традиционно окормляемые ею, ныне находятся в состоянии демографического кризиса[101].
В середине 1960-х гг. английским физиком Джоном Фремлином были сделаны специальные расчеты, согласно которым на Земле смогут расселиться как минимум 60 квадриллионов человек. В 2005 г. известный румынский физик Виорел Бадеску сделал новые расчеты и пришел к выводу, что допустимая численность населения Земли составляет 1,3 квадриллиона человек. Таким образом, необходимо не регулировать численность населения с помощью абортов, а решать вопросы возможного перераспределения ресурсов[102].
Очень часто возникает ситуация, когда со здоровьем матери и ребенка все в порядке, материальные условия для его воспитания имеются, а рожать женщина все равно отказывается. Причины абортивного поведения следует искать в жизненном опыте и психологии женщины, ее ценностных установках. В основе абортивного поведения лежит желание жить для себя, самореализация здесь и сейчас. Отсутствие представления о долгосрочной перспективе – земной ли, посмертной ли. И при этом у женщин отмечается неумение любить себя, эгоцентризм, основанный на комплексе неполноценности и страха нехватки ресурсов. Низкий культурный уровень способствует абортивному поведению, поскольку у малоразвитых личностей невысокая степень осознанности, как своей жизни, так и жизни будущего ребенка.
Нужно учитывать и тот фактор, что из поколения в поколение накапливаются личностные деформации; с каждым годом неуклонно возрастает число людей, страдающих различными формами психических отклонений. Это связано, прежде всего, с отходом от норм Христианской жизни, отвержением Бога. Женщина легче идет на аборт, зная, что ее мать, бабушка, тетка и т.д. «искусственно прерывали беременность», причем множество раз. Всеобщая распространенность убийства нерожденных детей не может не сказаться на ценностях и поведении людей. «Не обманывайтесь: худые сообщества развращают добрые нравы» (1Кор.15:33).
Отсутствие материнских чувств у современных женщин. Успешность социализации юношей и девушек в качестве родителей зависит от климата в их первичной семье, от отношений их родителей между собой. Если отец пил, оставляя семью без поддержки, а мать делала аборты, можно ли ожидать созидательного, гармоничного поведения от их психологически (а иногда и физически) искалеченных детей? Неблагополучие семей, появление так называемого социального сиротства приводит к тому, что будущие матери не получают воспитания, навыков общения, у них нет механизмов психологической защиты, снижена способность к рефлексии. Такие девушки, как правило, озлоблены и таят глубочайшую обиду, у них возникает жажда мести обществу, когда агрессия выплескивается вовне и принимает формы хулиганства, сексуальной распущенности, либо, напротив, стремление к саморазрушению в виде абортов, употребления наркотических веществ, нанесения себе порезов, и в конечном итоге, приводящая их к суициду. Да и аборт сам по себе сравним с самоубийством[103].
Особенно важна в становлении материнских чувств девушки роль ее матери. Идентификация женщины как будущей матери со своей матерью является необходимым условием для развития в ее структуре Я зрелого материнского образа. У женщин формируется целостное восприятие образа себя как матери и своего будущего ребенка в том случае, если у них в детстве сложились положительные отношения с мамой. Женщины, у которых были плохие отношения с матерью, не готовы к формированию положительного образа себя как матери. Сопротивление самой мысли стать матерью часто наблюдается у женщин, которые все еще ощущают себя маленькими девочками, и при этом не важно, сколько им в действительности лет. Они не дополучили любовь матери, поэтому не способны передавать любовь и заботу своему ребенку. Неудовлетворенность в любви и признании своей родной матери приводит к эмоциональной зависимости от матери и во многом блокирует личностный рост женщины[104].
Психологи прямо связывают абортивное поведение с негативной ситуацией в родительской семье. Физическое и эмоциональное отвержение ребенка формирует отклоняющееся поведение матери. Девиантное материнство — это сценарий поведения женщины, ставшей матерью, в котором закреплен опыт отрицательного отношения к ребенку[105].
По мнению психотерапевта О. Куценко в основе социального движения «childfree» (сознательный отказ от деторождения) лежит травматичный опыт детства. В доказательство процитируем замечание одного из авторов форума «childfree» «Я — ребенок от нелюбимого человека, хилый и болезненный в детстве. Меня любили, но любили с досадой и раздражением… Я выросла и переступила через это. Я научилась относиться к маме как к чужому человеку: отстраненно-вежливо… Она обижается, часто плачет. Я не люблю детей и детство вообще, это дикое и бесправное время. Я не люблю свою маму. Не хочу давать ни малейшего шанса этой боли. Детей у меня не будет»[106].
Женщинам иногда нужно защищать детей даже от их собственных отцов. Но то, что матери часто должны защищать детей от самих себя, — тяжело понять. В сказках эта тема представлена так: если кто-то обижает детей, то это обязательно должна быть мачеха, т.е. неродная мать. Детская, даже взрослая фантазия не хочет и не может воспринять то, что родные матери – слабые или злые. Женщина, в биологической природе которой заложена любовь, способность и желание иметь детей, уничтожила в себе эту новую жизнь. Она уже не верит в то, что она нежная, способна любить и воспитывать. Ее женская идентичность уничтожена[107]. Согласно теории психоанализа, в нежелании рожать ребенка проявляется ослабление воли к материнству и бессознательное отвращения к мужу[108].
Из-за тотальной деформации брачно-семейных отношений современная женщина на пороге материнства не владеет элементарными знаниями о внутриутробном развитии ребенка, об особенностях воспитания и своих функциях. Кроме того, уменьшение количества детей в семье ведет к тому, что часто первый младенец, с которым встречается мать, является ее собственным ребенком. Женщины психологически не готовы к материнству[109].
Система ложных ценностей у современных женщин. В частности, многие молодые люди откладывают и брак, и рождение детей не по экономическим причинам, а потому, что хотят получать новый опыт (в том числе — путешествуя), найти себя как личность. Ответственность, связанная с рождением детей, не входит в представления многих женщин о благополучной жизни. Дети начинают восприниматься как препятствие, обуза. Женщины забывают о своем предназначении и слепо устремляются к тому, что обещает им радость и счастье. Сметая на своем пути все, что кажется им угрозой для достижения их идеалов, они бездумно растрачивают свои душевные силы и здоровье. И даже собственные дети превращаются в нежелательную помеху на пути к этому эгоистическому «счастью». Ребенок рассматривается как препятствие для получения образования, построения карьеры, достижения материального благополучия. Избавляясь от ребенка, женщина не понимая того, отказывается от своего истинного предназначения и подлинного счастья[110].
Причиной аборта становится страх женщины, что уход за ребенком «запрет ее в четырех стенах». Женщины опасаются, что потеряют свою свободу, работу, возможность заниматься хобби после рождения ребенка. Если женщина действительно до беременности была успешной в работе, учебе, затрачивала много сил и энергии на саморазвитие и достижение финансового успеха, тогда после рождения ребенка ее способности никуда не денутся, а наоборот усилятся[111].
Нужно отметить, что у опасений остаться без хорошо оплачиваемой работы по причине беременности и ухода за ребенком есть основания. В практике найма современных фирм бытуют незаконные требования к молодым женщинам подписать обещание, что они не собираются в ближайшие годы рожать. Налицо конфликт интересов женщин и интересов государства и рынка в отношении репродукции. Желательную для государства форму демографии искажают погоня за прибылью, конкуренция и прочие факторы развития рыночной экономики. Ответственной за аборт в случае экономического принуждения становится не только женщина, но и те люди, которые это давление оказывают[112].
Многие женщины воспринимают беременность и роды как нечто вредное для своего здоровья и красоты. Беременность неотделима от женского тела. И отношение к себе как к женщине, отношение к своему телу в принципе, определит в конечном итоге то, как женщина будет воспринимать себя в беременном состоянии, какие переживания будут вызывать в ней сама беременность, роды и кормление грудью. Все исследователи единодушны в том, что отношение к своему телу складывается в юности. На это отношение будут влиять реальное физическое состояние тела (наличие или отсутствие реальных физических дефектов), реакция сверстников на физические особенности девушки, ее отношения с матерью и отцом. В зависимости от глубины неприятия своего тела и своей женской сущности беременная женщина может столкнуться со следующими собственными переживаниями:
Отсутствие доверия к собственному телу и своей женской природе. Когда женщина не верит, что ее организм способен правильно работать, боятся выкидыша, осложнений для себя и ребенка. Женщины с таким отношением к собственному телу во время беременности могут пойти на аборт по причине страха и недоверия к собственной женской природе.
Женщины, внутренне отвергающие беременность, часто считают, что беременность делает их некрасивыми, уродует тело. Они боятся кормить грудью, опасаясь за потерю ею формы и упругости, переживают из-за набирающегося веса, страшатся растяжек на коже и безвозвратной потери красоты, бывшей у них до беременности. Им может казаться, что они противны окружающим и вызывают отвращение. Материнство для такой женщины означает рождение человека, который уже только своим существованием будет свидетельствовать об истинном возрасте матери[113].
Иногда женщины идут на аборт из-за страха перед родами. В случае первой беременности это может быть последствием негативных впечатлений, полученных из опыта матери или ближайшего социального окружения женщины. В случае повторной беременности, это может быть результатом переживания патологий предыдущей беременности (выкидыш, патология развития плода) или тяжелых, опасных для матери первых родов. Яркий страх перед беременностью и родами может возникать у женщин, у которых их собственная мать чуть не умерла или умерла во время родов, или подобный опыт был в жизни какой-то близкой к беременной женщины[114].
В царстве зверей также много убийств, но животные не убивают себе подобных. А тут мать убивает свое дитя? Звери свих детенышей защищают, оберегают. А женщина убивает![115].
Глава 3. Особенности представлений о статусе ребенка до рождения и его защиты
Решение дискуссий о защите жизни эмбриона зависит от определения момента начала жизни человека. Существует несколько мнений по этому поводу. Одни считают оплодотворение моментом появления нового человека. Другие связывают этот момент с формированием нервной системы зародыша или с первым проявлением мозговой деятельности, с начала шевеления в утробе матери. Третьи считают, эмбрион не является человеком вплоть до момента его рождения. Отсутствие консенсуса обусловливает сложность правового регулирования таких вопросов как эвтаназия, аборт, искусственное оплодотворение, имплантация, генетические вмешательства и, в частности, клонирования человека[116].
3.1 Позиция Церкви по вопросам защиты жизни ребенка до рождения
Учение Священного Писания и Священного Предания о природе человека является основанием для определения отношения Церкви к абортам.
Священное Писание. Бог создал жизнь и поэтому необходимо ценить ее: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт.1:27). «Господи, Ты — Отец наш; мы — глина, а Ты — образователь наш, и все мы — дело руки Твоей» (Ис.64:8). «От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию» (Деян.17:26).
Бог – создатель ребенка в утробе матери. «Не Он ли, Который создал меня во чреве, создал и его и равно образовал нас в утробе?» (Иов.31:15). «Твои руки трудились надо мною и образовали всего меня кругом, — и Ты губишь меня? Вспомни, что Ты, как глину, обделал меня, и в прах обращаешь меня? Не Ты ли вылил меня, как молоко, и, как творог, сгустил меня, кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня, жизнь и милость даровал мне, и попечение Твое хранило дух мой?» (Иов.10:8-12). 1 «Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это. Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было» (Пс.138:13-16). Согласно этим словам, между Богом и псалмопевцем существовали отношения еще до рождения последнего[117]. Схожая идея прослеживается у пророков Исаи, Иеремии и апостола Павла: «Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя» (Иер.1:5). «Слушайте Меня, острова, и внимайте, народы дальние: Господь призвал Меня от чрева, от утробы матери Моей называл имя Мое;… И ныне говорит Господь, образовавший Меня от чрева в раба Себе, чтобы обратить к Нему Иакова и чтобы Израиль собрался к Нему; Я почтен в очах Господа, и Бог Мой — сила Моя» (Ис.49:1-5). «Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благоволил» (Гал.1:15).
Человек создан их праха; он имеет нечто общее с материальным миром и миром животных. Основное же отличие человека от других созданий состоит в том, что он был создан по образу Божию. Не только первые люди, но и весь человеческий род являются носителями образа Божия. Любая человеческая жизнь свята, потому что ее источником является Сам Бог. Он поддерживает в нас жизнь (Иов 12:10). Он искупил нас (2 Кор. 5:19). Покушение на человеческую жизнь – это оскорбление Господа. «И сказал Господь: что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли» (Быт.4:10). После всемирного потопа Бог сказал Ною: «Я … взыщу душу человека от руки человека, от руки брата его; кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека: ибо человек создан по образу Божию; вы же плодитесь и размножайтесь, и распространяйтесь по земле, и умножайтесь на ней» (Быт.9:5-7). Человек не может распоряжаться своей жизнью или жизнью других людей, он не решает, когда кто-то должен родиться или умереть. Жизнь – это всегда Божественный дар[118].
Наиболее очевидным стихом Священного Писания , подтверждающим то, что эмбрион является человеком, личностью и способен реагировать на происходящие события, является Луки 1:41-44: «когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее; и Елисавета исполнилась Святого Духа, и воскликнула громким голосом, и сказала: благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего! И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне? Ибо когда голос приветствия Твоего дошел до слуха моего, взыграл младенец радостно во чреве моем».
Еще один стих Нового Завета указывает, что человеческим достоинством обладают не только нерожденные зародыши, но и незачатые существа: «И, так сказать, сам Левий, принимающий десятины, в лице Авраама дал десятину: ибо он был еще в чреслах отца, когда Мелхиседек встретил его» (Евр.7:9,10). С библейской точки зрения, человеческая жизнь начинается не с рождения и кончается не смертью[119].
Учение о моменте становления эмбриона человеком. Как мы уже многократно подчеркивали, решение вопроса, считать ли эмбрион человеком или нет, является принципиальной точкой расхождения между сторонниками аборта и его противниками. Поскольку Библия однозначно считает зародыш во чреве человеком, для христианских богословов возникал лишь вопрос о том, в какой конкретно момент эмбрион наделяется душой: в момент зачатия, через несколько дней или душа существует всегда. В первые 3 века церковное учение о происхождении души еще не было ясно сформулировано; возможно, именно поэтому возникали различные подходы к пониманию проблемы. Прежде всего, часто смешивались два разных вопроса: происхождение души первого человека (Адама) и происхождение души всех остальных людей (индивидуальных душ). В доникейский период были выработаны три основных подхода к решению этого вопроса: предсуществование, традуционизм и креационизм. Теорию предсуществования души, известную из античной традиции, отстаивали прежде всего гностики (Валентин, Сатурнин, Василид, Маркион, докеты), у которых она к тому же связывалась с учением об эманации. Эту теорию разделяли также александрийцы — Климент, Ориген и Пиерий. Высказывания первого о происхождении душе немногочисленны и неопределенны. По всей видимости, Климент Александрийский полагал, что неразумная животная душа человека передается через телесное семя в зачатии, а высшая разумная душа приходит в этот момент с неба и при посредстве ангелов, предвидящих момент зачатия, соединяется с содержащейся в семени животной души.
Ориген учил о предсуществовании души: прежде творения видимого телесного мира Бог сотворил полноту бестелесных разумных существ — чистых духов, или умов, часть которых по причине охлаждения их любви к Богу и свободного отпадения от Него стали душами. Мнение о предсуществовании душ хотя изредка и находило сторонников среди богословов (его разделяли, Марий Викторин, Синесий Киренский, Немеcий Эмесский, Дидим Слепец, Евагрий Понтийский, а также манихеи и присциллиане), но в целом оно было решительно отвергнуто Церковью.
Отвергнув учение о предсуществовании душ, богословы разделились во мнениях между двумя другими теориями происхождения души. Меньшая их часть придерживалась теории традуционизма. Традуционизм — учение о передаче души вместе с телом от родителей — возник в доникейский период. У души, так же как и у тела, есть свое семя, которое одновременно с телесным семенем внедряется в утробу матери. Душа и тело каждого человека зачинаются, образуются, совершенствуются и рождаются одновременно, без временного промежутка. Душа и тело человека одновременно передаются от родителей в момент зачатия.
Сторонниками учения были Тертуллиан, свт. Евстафий Антиохийский, прп. Макарий Великий, свт. Григорий Нисский. Прп. Анастасий Синаит следующим образом обосновывал теорию традуционизма: «Как Бог создал человека из земли, так и человек [т. е. мужчина] по благодати создает человека от женщины. И как при первом творении человек получил тело из земли, а душу порожденной Самим Богом, так и ныне тело образовывается из женской «земли» и крови, а душа неизреченно передается от человека (т. е. мужчины) посредством семени, словно посредством некоего вдуновения».
Самой распространенной теорией происхождения душ в ранний период стал креационизм — учение о том, что души творятся Богом непосредственно в момент образования тела. Наиболее ясное выражение креационизм получил у лат. апологета кон. III — нач. IV в. Лактанция, который считал, что в отличие от тела не только душа Адама, но и всякая душа творится непосредственно Богом, а не передается от родителей. При этом Лактанций уточнял, что душа входит в тело не после рождения, а «тотчас после зачатия».
Сторонниками креационизма были свт. Григорий Богослов, свт. Кирилл Александрийский, блж. Феодорит, прп. Максим Исповедник, свт. Амвросий Медиоланский, блж. Иероним, прп. Иоанн Кассиан. Блж. Феодорит указывал на прямую зависимость теории креационизма от содержащегося в кн. Бытие повествования о сотворении первого человека: «Церковь… веря божественному Писанию, говорит, что душа созидается вместе с телом и не в вещественном семени имеет начало своего созидания, но изволением Творца приходит в бытие после образования тела». Блж. Иероним уточнял эту мысль: «Бог ежедневно творит души, ибо Его желание есть уже само действие и Он не перестает быть Творцом, что составляет церковную точку зрения, соответствующую словам Спасителя: «Отец Мой доныне делает, и Я делаю» (Ин 5. 17)». Кроме того, блж. Иероним обращал внимание на слова Книги Екклесиаста: «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его» (12. 7), из которых, по его мнению, ясно следует, что «не люди, а Бог есть Родитель душ». Иларий Пиктавийский считал, что «происхождение плоти всегда от плоти же, а всякая душа — это творение Бога».
Большинство авторов поздневизантийского периода (X-XVI вв.) также разделяли концепцию креационизма. Человек был создан из земли и принял дух жизни, называемый в Свящ. Писании разумной душой и образом Божиим, он получил ум и слово. Согласно прп. Никите Стифату, вслед за созданием тела, произведенного из смешения элементов физического мира, Бог творит душу. Никифор Влеммид уточнял, что душа творится Богом для каждого человека отдельно. Св. Симеон, архиеп. Фессалоникийский, также говорил о непосредственном творении души: она заложена в человеческом эмбрионе творческой божественной силой.
Относительно момента соединения души и тела наблюдается некоторое разнообразие подходов. Согласно Геннадию Схоларию душа насаждается от Бога около 40-го дня после зачатия. Михаил Пселл предполагал, что душа присоединяется к телу, подталкивает его к жизни, сообщая ему жизненную способность, когда оно уже достигло определенной степени развития. Свт. Григорий Палама, Свт. Симеон Фессалоникийский учили, что душа творится вместе с семенем на начальных стадиях развития человеческого организма, хотя проявляется, лишь когда тело уже в достаточной степени развилось.
Среди католических богословов существовали разногласия относительно того, на какой день после зачатия происходит творение души и внедрение ее в тело. Как писал Вильгельм из Шампо, «кто-то говорит, что Бог внедряет новую душу на шестидесятый день после зачатия, а кто-то — что на шестой месяц»[120].
Несмотря на разногласия по поводу происхождения души, христианские богословы как неразделенной Церкви, так и более позднего периода, были согласны в том, что эмбрион в утробе матери уже обладает душой, следовательно, является человеком. Мнение современных священников Русской Православной Церкви аналогично: «Жизнь человека начинается тотчас после зачатия»[121].
В христианской антропологии человек представлен как целостное существо в единстве тела, души и духа, в своём развитии проходящее несколько этапов: внутриутробное, земное – после рождения, посмертное и после воскресения из мёртвых.
На знании того, что эмбрион — человек, строится христианское отношение к абортам. В одном из древнейших памятников христианской письменности «Учении двенадцати апостолов» среди важнейших заповедей Божиих содержится повеление — «не убивай ребенка, причиняя выкидыш». Женщина, спровоцировавшая выкидыш, — убийца, который предстанет перед Богом, считал древнегреческий мыслитель Афинагор (II век), «ибо зародыш во утробе есть живое существо, о коем печется Господь».
Св. Иоанн Златоуст пишет, что плодоизгнание — «нечто хуже убийства», так как здесь не умерщвляется рожденное, но самому рождению полагается препятствие»[122]. Что может быть «хуже убийства»? Очевидно то, что приводит к убийству, что является его основанием. Это — нарушение «первой и наибольшей заповеди» — заповеди Любви. Максим Исповедник различает пять видов любви: «ради Бога», любовь «по причине естества, как родители любят чад», «ради тщеславия», «из-за сребролюбия», «вследствие сластолюбия». Из этих видов любви на второе место Максим Исповедник помещает любовь «по причине естества»[123].
Мысль, что человеческая душа образуется при зачатии, находит ясное литургическое выражение в праздниках Зачатия св. Иоанна Предтечи (24 сентября), Зачатия Пресвятой Богородицы (8 декабря) и Самого Господа (Благовещение Пресвятой Богородицы, 25 марта)[124].
Эти положения остаются незыблемыми до наших дней. В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» постулируется: «С древнейших времен Церковь рассматривает намеренное прерывание беременности (аборт) как тяжкий грех. Канонические правила приравнивают аборт к убийству. В основе такой оценки лежит убежденность в том, что зарождение человеческого существа является даром Божиим, поэтому с момента зачатия всякое посягательство на жизнь будущей человеческой личности преступно»[125].
О. Стенли Харакас, профессор богословия в Греческой Православной школе Св. Креста так формулирует позицию православия по отношению к аборту: «Этики Восточного Православия отвергают, считая недостойными те контраргументы, которые взывают к экономическим или социальным соображениям, ибо рассматриваемая в таком ракурсе жизнь оказывается менее ценной, чем деньги, чувство гордости или комфорт. Они не согласны с тем, что аборты могут быть оправданы, потому что женщина наделена правом контролировать свое собственное тело. Само по себе это фундаментальное утверждение принципа самоопределения допускается; отвергается довод о том, что плод есть лишь часть материнской ткани. Это не ее тело; это тело и жизнь другого человеческого существа, вверенного ее материнским заботам для кормления». Он допускает возможность аборта лишь в случае, когда развитие плода подвергает опасности материнскую жизнь, но добавляет, что «подобное решение подпадает в разряд «невольных грехов», когда признается вред содеянного, но вина личности смягчена»[126].
X Всеамериканский Собор Православной Церкви в Америке принял 18 января 1998 г. следующее определение: «Аборт есть акт убийства, за которое вольные или невольные его участники дадут ответ Богу. Родные и друзья матерей, помышляющих об аборте, должны удерживать их от этого злого дела»[127].
В 2000 году Церковно-общественный Совет по биомедицинской этике при Московском Патриархате принял Заявление «О грехе детоубийства», содержание которого сводится к следующему: «На протяжении последних десятилетий Россия занимает одно из первых мест в мире по числу ежегодно совершаемых абортов. Церковно-общественный Совет по биомедицинской этике считает своим долгом заявить о неприемлемости искусственного прерывания беременности и с христианской, и с медицинской точек зрения. Утверждая неограниченное право каждой женщины на совершение аборта, ныне действующее Российское законодательство являет собой пример превратного понимания и использования свободы. Никакая свобода не дает право матери и врачу лишать священного дара жизни тех, кто не может противостоять произволу и насилию. В силу этого, а также основываясь на результатах современных научных исследований в области биологии и медицины, ЦОС заявляет:
- Производство аборта — искусственное прерывание беременности — этически не допустимо, ибо является преднамеренным убийством не рожденного ребенка и прямым нарушением Божественной заповеди «не убий».
- Православное богословие и антропология в полном согласии с современными научными данными о биологической сущности человека связывают начало человеческой жизни с моментом зачатия (слияния отцовской и материнской половых клеток). «Тот, кто должен стать человеком, уже человек» (Тертуллиан, II в. по Р. Х.).
- Подлинный текст Клятвы Гиппократа (V в. до Р. Х.) среди известных каждому врачу принципов содержит обязательство: « …Я не вручу никакой женщине абортивного пессария. Чисто и непорочно буду проводить я свою жизнь и свое искусство».
- К опасным и неизбежным последствиям аборта относится нарушение физического и душевного здоровья женщины. Врач, производящий аборт, является полномерным соучастником преднамеренного преступления. Нравственную ответственность перед Богом и обществом разделяет и отец, если он не препятствует предстоящему аборту или настаивает на его проведении.
- К разновидности преднамеренного убийства относится и евгенический аборт, имеющей целью не допустить рождения больных детей.
- В тех редких случаях, когда необходим выбор между жизнью матери и плода, православная этика ориентирует мать на самопожертвование, как высшее проявление любви к ближнему, тем более к своему ребенку. Исключением является спасение жизни матери при условии неизбежной гибели плода.
- Совет призывает всех содействовать отмене Постановления Правительства РФ, легализовавшего поздние аборты (до 22 недель). При этом использование эмбрионов для получения биологических материалов различного назначения следует приравнять к каннибализму.
- Совет считает необходимым внесение в существующее законодательство положения о праве медицинского работника отказаться от проведения аборта.
- Совет по биомедицинской этике констатирует, что все гормональные препараты, а также другие контрацептивные средства, «противозачаточный» эффект которых основан на недопущении имплантации оплодотворенной яйцеклетки, являются абортивными средствами, а их применение равнозначно аборту, так как губит уже начавшуюся жизнь.
- Производство абортов в стране за счет всех без исключения налогоплательщиков является нравственно неприемлемым для каждого религиозного человека.
- Работу по разъяснению греховной сущности аборта и его последствий для личности и общества следует считать миссионерской задачей Церкви. Подлинной альтернативой аборту в современных условиях может стать только укрепление семьи и религиозное воспитание молодежи. Преодоление греха аборта есть необходимое условие и составляющая часть духовного возрождения России»[128].
Применения абортивной гормональной и внутриматочной контрацепции Церковью так же осуждается, поскольку их действие приводит к «искусственному прерыванию на самых ранних стадиях жизни эмбриона, а посему к их употреблению применимы суждения, относящиеся к аборту»[129].
Приведем также выдержку из «Основ социальной концепции Русской православной церкви», содержащую исчерпывающую формулировку отношения Церкви к защите жизни ребенка до рождения: «Православная Церковь ни при каких обстоятельствах не может дать благословение на производство аборта. Ответственность за грех убийства нерожденного ребенка, наряду с матерью, несет и отец, в случае его согласия на производство аборта. Если аборт совершен женой без согласия мужа, это может быть основанием для расторжения брака. Грех ложится и на душу врача, производящего аборт. Церковь призывает государство признать право медицинских работников на отказ от совершения аборта по соображениям совести. Нельзя признать нормальным положение, когда юридическая ответственность врача за смерть матери несопоставимо более высока, чем ответственность за погубление плода, что провоцирует медиков, а через них и пациентов на совершение аборта»[130].
3.2 Отношение христианских деноминаций и мировых религий к аборту
По учению Римо-католической церкви половые отношения допустимы только в браке, дети являются ценнейшим даром брака и способствуют благу самих родителей. Супружеская любовь должна быть полностью человечной между любящими друг друга, верной и исключительной, плодотворной и заботящейся о новой жизни. Ответственное исполнение родительских обязанностей предполагает глубокую связь с нравственным порядком, установленным Богом, обязывающим уважать конечную цель супружеского акта, предназначенного для соединения и произведения потомства. Во имя этих вероучительных принципов должны быть исключены недозволенные средства регулирования рождаемости. Жизнь уже с самого зачатия нужно оберегать с величайшей заботой. Аборт и детоубийство – чудовищные преступления. Человеческая жизнь и долг ее передачи не ограничивается веком сим. Они измеряются не только его мерками и постигаются не только его разумом. Их следует всегда соотносить с вечным назначением человека[131].
Ватикан достаточно категоричен в вопросах биоэтики. Запрещены не только аборты, но и химические и механические контрацептивы. Некоторые социальные организации (например, сестры Матери Терезы) популяризируют среди женщин третьего мира принципы естественного планирования семьи. Это может помочь контролировать рождаемость в тех районах планеты, где остро стоит вопрос перенаселенности[132].
В протестантских церквах осуждается аборт как средство контроля за рождаемостью, но допускается в исключительных ситуациях, например при беременности после изнасилования.
В «Исламском кодексе медицинской этики» говорится: «Священность человеческой жизни всесильна на всех ее стадиях, начиная от эмбриона и плода. Жизнь неродившегося ребенка должна быть спасена, кроме случаев абсолютной медицинской необходимости, признаваемых Законом ислама». Согласно некоторым мусульманским авторам, зародыш обретает форму человека на 3-4 месяце беременности, в силу чего в исключительных случаях и с согласия обоих супругов искусственный аборт допустим при небольшом сроке беременности.
В случае зачатия ребенка вне брака допускается совершение аборта, поскольку беременность вне брака может стать причиной позора, которому подвергнется женщина. В данном случае применено одно из правил исламской юриспруденции, согласно которому является предпочтительным выбор наименьшего зла. При этом рекомендуется прибегнуть к аборту, как можно раньше, учитывая то обстоятельство, что четырехмесячный зародыш является уже сформировавшимся организмом. По истечении этого срока беременности аборт запрещен и приравнивается к тяжкому греху убийства.
В Исламе аборт допустим также в случае, когда точно установлено, что роды угрожают жизни матери. В таких ситуациях решающим фактором успешных родов является сильное желание иметь детей и всецелое полагание на Аллаха.
Согласно буддизму, убить – значит совершить самое тяжелое преступление. Этика буддизма начинается с заповеди: «Не отнимай ничьей жизни, будь то человек или животное». «Зародыш священен и несет весь потенциал человеческого существа», поэтому аборт «соответствует уничтожению жизни независимо от стадии». Указание на взгляд Будды на предмет аборта есть в Винае, собрании текстов, которые определяют кодекс поведения и обязанности буддийских монахов и монахинь. Там говорится: «Если монах или монахиня умышленно лишает жизни человеческое существо, или обладает подобным намерением, он или она считается совершившим падение и более не является членом монашеской общины». Аборт в буддизме считается «умышленным лишением жизни человеческого существа»[133].
В иудаизме аборты делать запрещено, исключения составляют тяжелые, патологические осложнения, представляющие угрозу жизни матери[134].
Есть очевидная взаимосвязь между отношением к абортом и духовностью человека. Искренне глубоко верующие люди (вне зависимости от конфессии) относятся к искусственному прерыванию беременности как к убийству человека.
3.3 Правовой подход к определению статуса эмбриона и его защите
Юридический аспект защиты жизни ребенка до рождения, в отличие от религиозного, содержит внутренние противоречия. С точки зрения права защитить человека на стадии внутриутробного развития достаточно сложно, поскольку законодательства светских государств содержат взаимоисключающие формулировки. Анализ положений, касающихся прав матери и ребенка, позволит нам выявить эти противоречия.
Ложь и противоречивость вкрадывается в официальную идеологию и законодательство, начиная с определения аборта. Прочитав медицинское определение: «аборт — это искусственное прерывание беременности» и сравнив его с истинным положением вещей: «аборт – это преднамеренное убийство человека в период его внутриутробного развития», мы многое поймем в характере современного законодательства. Если бы вещи называли своими именами, кто бы посмел говорить о детоубийстве? Да и детей не видно за нейтральными словами «эмбрион», «зародыш», «продукт зачатия», «плод», «ткань», так что эти объекты уже не страшно расчленять и удалять[135]. В этой части уместно также привести мнение авторитетного правоведа, профессора А.И. Ковлера: «Современное право решительно определяет иной рубеж: жизнь человека начинается с оплодотворения яйцеклетки»[136].
Абсурдность сокрытия сути аборта под словами «искусственное прерывание беременности» хорошо иллюстрирует выдуманный диалог между преступником и прокурором, приведенный в книге «О грехе детоубийства». «Какой-то бандит зарезал человека, нож ему в сердце воткнул и сидит на скамье подсудимых. Ему говорят: «Что же ты наделал? Ты человека убил!». А он отвечает: «Нет, я не убивал. Это я просто искусственно прервал деятельность его сердца». Ему говорят: «Да он же умер!» — «Ну так что же? Я не видел иного выхода: если бы он остался жить, он бы мне мешал жить»[137].
Законы РФ не защищают жизнь ребенка до рождения на том основании, что он не является личностью, ведущей осознанную деятельность. Если считать, что правами наделена только личность, тогда без прав остались бы недееспособные, новорожденные и престарелые лица, необразованные, морально неустойчивые и т.п. Однако, умственно неполноценных людей, несмотря на аномалии развития, в любом случае считаются людьми. Юридически за ними признается человеческое достоинство и право на защиту, хоть и ограниченных, но все-таки принадлежащих им человеческих прав.
Плод, находящийся в утробе матери, независимо от срока его развития рассматривается российским законодателем в качестве физиологической части организма матери, которым она вправе распоряжаться по своему усмотрению. Это означает, что законодатель относится к эмбриону как к системе клеток, тканей и органов, составляющих часть женского организма, то есть прежде всего как к предмету (отсюда вытекает, что его можно продавать, уничтожать и т. д.). К тому же в России закрепление репродуктивных прав на конституционном уровне отсутствует, нет и единого правового документа, регулирующего данную область права[138].
Законы о легализации абортов в ряде стран были приняты под давлением аргумента, согласно которому утверждают, что «если аборты запретить, их будут делать подпольно». Подпольный аборт—это экономическая эксплуатация женщины, находящейся в трудной ситуации, опасная для ее здоровья и жизни, и для борьбы с ним не существует другого способа, кроме легального регулирования аборта. Легализация должна была бы стать меньшим злом перед лицом распространения подпольных абортов.
Но, даже допустив, что закон уменьшает число подпольных абортов, переводя их в легальную сферу, нельзя заключить, что они дозволены, ибо не закон делает что-то морально допустимым: во всех случаях закон может лишь исходить из моральности какого-либо действия, но не создавать ее. Более того, когда закон одобряет морально недопустимое поведение, с этической точки зрения он сам становится преступным, в особенности в отношении той первейшей ценности, которой является жизнь.
Рассмотрим, например, рассуждения относительно других видов преступления. Только на основании извращенной логики можно утверждать: поскольку число убийств растет, легализуем их, и они исчезнут. Насилие в этом случае не перестает быть таковым, более того, такое одобрение вызовет нарушение всего социального порядка. Моральное разложение возрастает вместе с возрастанием на законных основаниях снисходительного отношения ко греху. Само функционирование закона, а тем самым и государства, ставится под угрозой, когда недопустимые деяния прикрываются законом: он перестает выполнять свою педагогическую функцию, исчезает основание, в силу которого закон существует. После легализации «преступление» превращается в «право»[139].
Законы, запрещавшие аборты, были защитным барьером, действующим по тому же принципу, что и дорожные знаки. Безусловно, их можно нарушить, но своим существованием они указывают на то, что с ними необходимо считаться. Легализация абортов уничтожила внутреннее сдерживающее начало. Закон, разрешающий аборты, позволяет людям думать, что аборты – допустимы, естественны и даже необходимы. Легализация будто подталкивает женщину к аборту, одобряет ее решение, освобождает от укоров совести. Ведь то, что она решила сделать, разрешено[140].
Приведем цитату из выступления доктора медицины, гинеколога Б. Натансона: «Если общественности достаточно долго толковать о том, что большинство выступает за легализацию абортов, то с течением времени почти каждый выскажется в пользу этого. Очень мало найдется людей, которые захотят оказаться в меньшинстве… Конечно, нежеланная беременность – очень сложная дилемма. Однако искать решения ее в уничтожении жизни означает позорное одобрение насилия, убийства»[141].
В результате дозволенности аборта в России сформировалась т.н. абортивная культура. Следствием разрешения искусственного прерывания беременности со стороны государства стало ощущение «нормальности» аборта. Практически нельзя было назвать советскую семью, в которой женщины не делали аборта, это приводило к ощущению у семейных пар, что «все так делают» и логичному выводу – «и мы так будем делать».
Согласно ст. 41 Конституции РФ каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. В соответствии со статьей 36 «Основ законодательства об охране здоровья граждан», каждая женщина имеет право самостоятельно решать вопрос о материнстве, причем под этим правом законодательство подразумевает исключительно право на аборт. Соглашаясь на аборт, женщины дают добровольное согласие на причинение вреда. В случае осложнений врачи не несут ответственность за содеянное, поскольку факты аборта и возникновения заболевания не признают взаимосвязанными.
Основы законодательства устанавливают, что право женщины прервать беременность вменена в обязанность медицинских учреждений. В законодательстве отсутствует прямая логическая связь между правом человека на охрану здоровья и медицинскую помощь с одной стороны, и правом женщины на аборт. Скорее всего, эти нормы законодательства об охране здоровья граждан продиктованы соображениями идеологического характера, а не заботой об охране и укреплении здоровья женщины. Это противоречие российского законодательства порождает серьезные правовые проблемы в области конституционных и профессиональных прав лиц, работающих в системе здравоохранения, а также в области семейных правоотношений. Какие именно проблемы возникают при наличии двух взаимоисключающих установок?
В соответствии со ст. 28 Конституции РФ каждому человеку гарантируется свобода совести, включая право свободно иметь религиозные убеждения и поступать в соответствии с ними. Этого конституционного права полностью лишены врачи-гинекологов. Аборт мировыми религиями мира расценивается как убийство человека. Этическая недопустимость совершения аборта отражена в клятве Гиппократа — общепринятом документе, обязательном для врачей многих столетий. С точки зрения современной биологии (генетики и эмбриологии) жизнь человека начинается с момента зачатия. Вместе с тем, направление на аборт и производство аборта является трудовой обязанностью врачей-гинекологов, и эта обязанность должна осуществляться независимо от убеждений врача под угрозой увольнения. Это означает, что обучение и работа по специальностям акушерство и гинекология становится недоступной для людей, которые на основании совокупности научных данных и личных верований справедливо считают аборт убийством. Такие люди не получают возможности реализовать свое конституционное право свободно распоряжаться своими способностями к труду, свободно выбирать род деятельности и профессию (ст. 37 Конституции).
Статья 17 Конституции РФ определяет, что основные права и свободы человека принадлежат каждому от рождения. Это значит, что неродившемуся ребенку не принадлежит право на жизнь. Однако эта норма Конституции, равно как и другие, вовсе не отменяет иные нормативные регуляторы общественной жизни (нравственность) и никого не принуждает убивать ребенка, пусть даже не имеющего основных прав человека демократического общества.
Аборт нельзя признать мерой, направленной на охрану здоровья. По своему содержанию и целям искусственное прерывание беременности направлено на решение задач в области демографии, и не относится к охране, сохранению и укреплению здоровья граждан (в смысле ст. 41 Конституции РФ). В силу этого аборт не является реализацией конституционных прав граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь, а потому предоставление в рамках программ обязательного медицинского страхования услуг по прерыванию беременности необоснованно.
Аборты, в отличие от остальных медицинских услуг, не имеют своей целью охрану, сохранение и укрепление здоровья женщины. Напротив, они причиняют вред здоровью женщины, иногда вплоть до летального исхода. В связи с этим, возникают вопросы о возможности обязывать врачей делать аборт, ведь врачи обязались посвятить свои знания и умения лечению людей (ст. 60 Основ Законодательства); а также о возможности возлагать производство аборта на учреждения, в чьи задачи входят противоположные цели — охрана, сохранение и укрепление здоровья человека. Вполне логично было бы передать деятельность по производству аборта и планированию семьи особым учреждениям (абортариям), услуги которых не подпадали бы под программы обязательного медицинского страхования, и которые бы несли ответственность перед государством и пациентами за вред здоровью, причиненный в результате этой деятельности.
В соответствии со ст. 31 Семейного, вопросы материнства, отцовства и другие вопросы жизни семьи решаются супругами совместно, исходя из принципа равенства супругов. Вопреки семейному законодательству, законодательство об охране здоровья вводит иной принцип. Вопрос о материнстве, точнее о прерывании беременности, предоставляется решать женщине самостоятельно, полностью игнорируя мнение отца ребенка и лишая его законных прав, что недопустимо.
В соответствии со ст. 38 Конституции, материнство находится под защитой государства. Для охраны и защиты материнства вполне допустимо и даже необходимо использование бюджетных средств. Однако в настоящее время государство фактически взяло под свою защиту отказ от материнства. Доля выделяемых бюджетных средств на отказ от материнства (аборты, планирование семьи, лечение осложнений после аборта и приема контрацепции и т.п.) больше, чем средства, выделяемые для социальной помощи беременным и лицам, имеющим детей[142].
Сравнение опыта законодательства России и других стан. Международное право и зарубежное законодательство большинства западных стран исходят из того, что искусственное прерывание беременности возможно только в исключительных случаях (медицинские показания, изнасилование и т.п.). Применение репродуктивных технологий разрешено только в терапевтических целях. К вопросу связанному с абортом, законодатели разных государств подходят дифференцированно. Это связано с тем, что при беременности сталкивается несколько интересов, связанных, с одной стороны, с правом женщины на свободное распоряжение своими правами, в т.ч. правом на здоровье и материнство, а с другой стороны с проблемой регулирования демографической ситуации и обязанностью государства на охрану материнства и детства. Как правило, зарубежный законодатель отдает приоритет государственным интересам[143].
В основу российского законодательства положен подход, в соответствии с которым женщина имеет практически неограниченную свободу в решении вопроса о прерывании беременности, а человеческая жизнь начинается с момента появления ребенка на свет. Именно с фактом рождения ребенка связано возникновение прав и свобод. Таким образом, закон не признает правоспособным эмбрион человека, то есть не придает ему статус субъекта права. Вместе с тем такой подход российского законодательства к статусу эмбриона не вполне согласуется с рядом норм международного права. Прежде всего, следует обратить внимание на преамбулу Конвенции о правах ребенка, согласно которой государства-участники Конвенции, в том числе Россия, принимают во внимание, что «ребенок, ввиду его физической и умственной незрелости, нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту, как до, так и после рождения». В 1997 г. Советом Европы была принята Конвенция о защите прав человека и достоинства человеческого существа в связи с использованием достижений биологии и медицины (Конвенция о правах человека и биомедицине), часто ее именуют просто Конвенцией о биоэтике. Статья 18, часть 2 этого документа гласит: «Запрещается создание эмбрионов человека в исследовательских целях».
Законодательством ряда государств установлен мораторий на исследование зародышей человека. Законы ФРГ и Испании вообще запрещают исследования на эмбрионах человека. В Великобритании, Франции, Дании исследования на эмбрионах человека ограничены в законодательном порядке. Категорически запрещены исследования на эмбрионах человека с целью получения биологического оружия.
В рекомендациях Парламентской ассамблее Совета Европы (резолюция от 1969 г.) и в решении комиссии по правам человека (№ 6574/71) предусмотрено, что на эмбрион и зародыш человека распространяется требование уважения человеческого достоинства, таким образом, уже с этого момента права человека имеют основополагающее значение. В принятой Советом Европы Конвенции о правах человека и биомедицине (1997 г.) закреплен запрет на создание эмбрионов человека в исследовательских целях. Еще дальше в этом направлении идет гражданское право Франции, признавая существование жизни еще до рождения.
Запрета на создание эмбрионов в исследовательских целях нет в законодательстве РФ, и это — одно из оснований, по которым Правовой департамент Министерства здравоохранения и социального развития РФ выступает против присоединения России к Конвенции о биоэтике. С юридической точки зрения дозволены если не все, то очень многие манипуляции с зародышевым материалом независимо от того, как они оцениваются в этическом плане[144].
Тем не менее, в уголовном законе РФ присутствуют предпосылки для установления уголовно-правовой защиты эмбриона. Это проявляется в выделении законодателем такого квалифицирующего признака преступлений, как их совершение в отношении беременной женщины. Убийство отнесено к числу совершенных при отягчающих обстоятельствах в связи с тем, что виновный, причиняя смерть беременной женщине, посягает фактически на две жизни – на жизнь потерпевшей и на жизнь будущего человека[145].
Законодательство ряда стран предусматривает возникновение правосубъектности у человеческого эмбриона при условии, что он родится живым. Данная точка зрения о правоспособности эмбриона имеет достаточно глубокие исторические корни. Еще в источниках римского права встречаются нормы, приравнивающие зачатого ребенка к уже рожденному субъекту права. В Гражданском кодексе Российской Федерации предусмотрено право наследодателя оставлять завещание не родившемуся, но уже зачатому ребенку. Статья 1116 Гражданского кодекса Российской Федерации зачатых, но не родившихся детей относит к категории «лица», статьи 1163 и 1166 Гражданского кодекса Российской Федерации называют их наследниками, а не плодом или частью материнского организма[146].
Таким образом, вопреки формулировке основного закона страны отдельные правовые нормы признают за человеком, находящимся на стадии внутриутробного развития способность иметь права. Существующее противоречие требует незамедлительного разрешения. Научные изыскания по вопросу определения момента рождения как юридического факта, с которым закон связывает возникновения права на жизнь обоснованы неисчислимым на сегодняшний день количеством актов по прекращению не просто беременности, а жизни ребёнка. Следовательно, более корректно называть такие акты не «искусственным прерыванием беременности», а «искусственным прекращение существования ребенка». При этом прерывается не только само состояние женщины – беременность, но и существование индивида, то есть происходит умышленное причинение смерти другому человеку, а именно – убийство[147].
Довольно четко обосновывает необходимость уголовно-правовой защиты жизни эмбриона юрист Н.Н. Крылова: «Любой живущий на Земле человек прошел через стадию эмбрионального развития прежде, чем родиться и получить правовой статус личности. Если уж Уголовный кодекс России становится на защиту животных, предусматривая ответственность за жестокое с ними обращение, повлекшее их гибель или увечье (ст. 245), то почему в этом отказано человеческому эмбриону?»[148].
В российском правоведении появились тенденции поддержки именно этой точки зрения. Так, Н.И. Беседкина считает, что «юридическое отношение к статусу эмбрионов в нашей стране должно строиться на основе признания того факта, что эмбрион не часть организма матери, а начало новой жизни. Это и должно определять подходы к созданию соответствующего правового ее регулирования, отношение к абортам»[149]. Практически таковом же мнение и Е.В. Перевозчиковой: «Конституционное закрепление права на жизнь человеческого эмбриона с момента зачатия может рассматриваться в качестве базы для правового регулирования репродуктивных прав человека, использования человеческих эмбрионов в научно-исследовательских и терапевтических целях»[150].
Юристы приходят к выводу, что катастрофическое сокращение численности населения нашей страны является достаточным основанием для формирования новой концепции репродуктивных прав, с тем, чтобы учитывались прежде всего интересы государства и нации в целом и закреплялись репродуктивные права как поощряемые государством возможности продолжения рода, а не сокращения населения, в том числе и в результате аборта.
Справедливости ради следует отметь, что государство делает шаги в этом направлении. В соответствии с новой редакцией статьи 56 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» вводятся «дни тишины», по правилам которых беременность не может быть прервана в день обращения женщины в клинику, если к тому нет срочных медицинских показаний. На сроках 4– 7 недель и 11–12 недель аборт проводится не раньше, чем через 48 часов, а на сроках 8–10 недель — не ранее чем через семь дней после обращения. Эти дни отводятся женщине для изменения решения об аборте, а также, если есть возможность, для прохождения консультации психолога[151].
Глава 4. Деятельность РПЦ по защите жизни ребенка до рождения
4.1 Деятельность Церкви по защите жизни детей до рождения
Социальное служение Церкви в аспекте противодействия абортам подразумевает: 1) информационное освещение проблемы, 2) взаимодействие с государством, 3) материальная поддержка женщин, оказавшихся в сложной жизненной ситуации.
Просветительская деятельность.
Люди совершают смертный грех аборта во многом из-за элементарной неграмотности и непонимания сути своих действий, поэтому необходимо постоянное информирование как прихожан, так и более широкой аудитории по вопросам сексуальности и биоэтики. Просветительская деятельность Церкви может быть условно разделена на три направления: 1)христианское учение о брачно-семейных отношения; 2) разъяснение, почему аборт является смертным грехом; 3)христианское представление о детях как благословении Божием.
Церковь должна разъяснять и старым и малым значение сексуальности и необходимость сексуальной ответственности. Она должна всеми силами прививать христианской молодежи убеждение, что половые отношения возможны только в браке[152]. Человек, неспособный противиться сексуальным искушениям, попадает в рабство греху. Когда сексуальные отношения выходят за рамки, установленные Богом, они становятся разрушительными. Многие люди, особенно молодые, вступают в сексуальные связи, не представляют, какими последствиями чреват запретный секс. Одним из нежелательных последствий внебрачных сожительств является беременность. Чаще всего последствий стремятся избежать, ребенка абортируют. В данном случает необходимо разговаривать с молодыми не только об аборте как конкретном поступке, а обо всей приведшей к нему безответственной жизни. В заявлении «о грехе детоубийства», принятом в 2000 г. церковно-общественным советом по биомедицинской этике при московском патриархате, утверждается: «подлинной альтернативой аборту в современных условиях может стать только укрепление семьи и религиозное воспитание молодёжи»[153].
Необходимо информировать людей о том, что помимо непосредственного аборта существуют виды гинекологических вмешательств, которые также приводят к гибели эмбрионов. Абортивным действием обладают внутриматочные спирали; ЭКО сопровождается убийством «лишних» эмбрионов. О недопустимости применения генных технологий в репродуктивной медицине предупреждает соборное учение Русской Православной Церкви: «Если муж или жена неспособны к зачатию ребенка, а терапевтические и хирургические методы лечения бесплодия не помогают супругам, им следует со смирением принять свое бесчадие как особое жизненное призвание. К допустимым средствам медицинской помощи может быть отнесено искусственное оплодотворение клетками мужа. Употребление репродуктивных методов вне контекста благословенной Богом семьи становится формой богоборчества»[154].
Возможные виды информационного освещения проблем защиты жизни детей до рождения:
Включение информации о деторождении и аборте в материалы катехизических бесед, проповедей и занятий в воскресной школе. Четкая артикуляция позиции Церкви по ключевым вопросам биоэтики поможет прихожанам придти к более осмысленному отношению к абортам. Дополнительная информация об аборте, его страшной сути и последствиях может пригодиться им во время бесед со своими родными и знакомыми. Прихожане смогут аргументировано объяснить, почему Церковь осуждает аборты.
Поддержание интернет-ресурсов. Информации о внутриутробном развитии, негативных последствиях аборта на соматическое и психологическое здоровье женщины содержится на большом количестве православных сайтов.
Формирование тематических библиотечек на приходе или закупка книг для церковной лавки по вопросам взаимоотношения полов, беременности и деторождения. Для священников в качестве пособий можно порекомендовать две книги, которые содержат исчерпывающую информацию об абортах. Первая освещает вопросы биоэтики: «Начало жизни и внутриутробное развитие человека: от биологии к биоэтике», авторы – о. В. Духович, Молчанов А.Ю. Вторая посвящена мотивации женщин, планирующих аборт – «Аборт или Рождение? Две чаши весов», автор – практикующий психотерапевт Оксана Сергеевна Куценко. В книге много практических советов по ведению конструктивного диалога с будущей матерью.
Распространение листовок. Листовки можно раздавать прохожим при проведении уличных акций, конференций, выставок, раскладывать в общественных местах (паспортные столы, вокзалы, медицинские учреждения), с благословения настоятелей оставлять в храмах. На сайте Екатеринодарской и Кубанской епархии выложены готовые листовки в формате Microsoft Word, которые можно распечатывать в нужном количестве[155].
Наглядные материалы по проблеме аборта висят во многих приходах Русской Православной Церкви. Такие материалы рассчитаны не только на прихожан, но и на людей, заходящих «поставить свечку». Даже мимоходом увиденная информация может заставить человека задуматься и в дальнейшем предотвратит преступление.
Можно создавать небольшие брошюрки, которые будут содержать информацию для беременной, думающей об аборте (представление Церкви о зачатом ребенке и его ценности, контактная информация центров, где матери могут оказать помощь, ее юридические права на работе, по пособиям и т.д., материалы о радости материнства). Брошюры можно оставлять в женских консультациях.
Показ фильмов, освещающих проблему аборта, показывающих трудности, с которыми сталкиваются беременные и возможности их разрешения. О пропагандистской силе кино сказано очень много; в данном случае силу художественного образа можно поставить на служение делу Церкви. Перечислим некоторые из фильмов, помогающих решить вопрос о продолжении или прерывании беременности в пользу сохранения ребенка:
«От Холокоста до абортов / 180 Movie» (2012) – это документальный фильм, который проводит сравнение между политикой нацистов и легализацией абортов. Подзаголовок «180 Movie» указывает на поворот в мышлении, который происходит после просмотра.
Ряд документальных фильмов, наглядно демонстрирующих тот факт, что аборт является жестоким способом убийства беззащитного человека: «Безмолвный крик», «Операция – аборт», «Как делают аборт».
Тема нежеланной или неожиданной беременности затрагивается в художественных фильмах. Эти фильмы вполне пригодны для просмотра и обсуждения с мало воцерковленной молодежью. Они не обладают таким шокирующим воздействием, как документальные фильмы, но дают хороший повод задуматься о своих ценностях: «Водитель для Веры», «Простые вещи» (беременность в зрелом возрасте), «Время счастья», «Найденыш» (беременна сирота), «Девять месяцев», «Официантка» (США), — героини этих фильмов узнают о своей беременности тогда, когда находятся в очень сложных жизненных ситуациях, остаются практически без поддержки, однако они принимают решение родить, и трудности постепенно улаживаются, женщины переживают материнство как величайшую радость. «Мечта» (Швеция, героиня – наркоманка; она хочет родить, но погибает вместе с ребенком от передозировки); «Дорога перемен» — женщина делает аборт вопреки желанию мужа и погибает.
Рекомендованы к просмотру видеофильмы о беременности, о радости материнства, таких как «Чудо жизни», «Елена». Эти фильмы помогают «очеловечить» малыша в сознании людей, придать ему статус личности, а не сгустка клеток[156].
Проведение выставок, молитвенных шествий в защиту жизни. Примером подобной выставки может быть проект Русской народной линии под названием «Молчаливая революция» (2007). Проект осуществляется в форме проведения передвижных выставок с экскурсионным сопровождением и/или лекций в формате мультимедийной презентации. Материалы рассчитаны для старшеклассников и студентов. Выставку можно проводить самостоятельно с помощью компакт-диска[157].
С января 2014 года по благословению настоятеля храма иерея Сергия Степанова на подворье Покровского храма с. Целина Ростовской епархии проходит акция «Не убий!». Специально для этого были выпущены противоабортные листовки, анкеты для посетителей акции, специальные тематические стенды. Организатором акции является редакция областной православной духовно-просветительской газеты «Церковный перезвон», на страницах которой регулярно публикуются материалы на противоабортную профилактическую тему. В рамках акции из Оренбурга были получены силиконовые 12-недельные эмбрионы. Именно при таком сроке беременности женщин отправляют на аборты. Данное наглядное пособие позволяет увеличить эффективность противоабортной деятельности. Выставка уже побывала в храмах других епархий[158].
Необходимо использовать любую возможность рассказать обществу правду об аборте и показать его альтернативы (счастливое материнство или усыновление, что в любом случае лучше убийства): выступления на радио, телевидении, статьи в периодических изданиях.
Ведется подготовка и обучение добровольцев по программе «Защита материнства». На занятиях рассказывается о целях и задачах просветительской деятельности, о формах лекционной работы, о видах выставочно-экскурсионных комплексов, об уличных акциях и социальных опросах, а также о формах работы с населением города. Занятия рассчитаны на тех, кто выбрал в качестве одного из направлений социальной работы — защиту материнства (ЗМ), профилактику абортов или помощь беременным и молодым мамам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации[159].
Взаимодействие Церкви с государством и обществом.
Церковь может формировать общественное мнение: «аборты – это беда общества, необходимо помогать беременным в трудной ситуации», «зачатые дети имеют право на жизнь», привлекать внимания к масштабам абортов в России, к статистике осложнений после абортов и негативных последствий после абортов, к девальвации семейных ценностей и разрушению института семьи. Задача — внушить обществу через, что жизнь человека начинается не с момента рождения, а с момента зачатия.
Необходимо добиваться отмены законов, разрешающих аборты. При всей необходимости воспитательной работы в обществе, только немедленный запрет абортов может положить предел детоубийству как массовому явлению. Ответственность за деяние, нарушающее общественные нормы и законы государства, падает на человека, преступившего их. Но если преступление оправдывается обществом и узаконивается государством, последствия его обрушиваются на весь народ. В Соборном определении по поводу искусственного прерывания беременности сказано: «Православные христиане призваны участвовать в законотворческой деятельности с тем, чтобы подготовленные при их участии юридические акты в защиту нерожденных детей были сформулированы с учетом всех сложностей и трагедий жизни в современном обществе»[160]. взаимодействовать с политиками и законодателями с целью препятствия преступной практики абортов. Возможно взаимодействие представителей Церкви с законодателями с целью выработки новых законопроектов по защите прав беременных, развитию социальной поддержки материнства.
Выступления в защиту жизни детей до рождения действуют не только в рамках религиозных организаций. Существует социальное движение «pro life» («за жизнь»), позиция сторонников которого согласуется с представлениями Церкви. На основе общих задач возможно сотрудничество с этим и подобными социальными движениями.
Возможно также участие представителей Церкви в медицинских, педагогических конференциях. Выступление по вопросам биоэтики – удобный случай заявить о позиции Церкви в отношении абортов и других вопросов биоэтики. Участие священства в гражданских памятных днях и праздниках, посвященных семье: День матери (в России это последнее воскресенье ноября), День семей (в РФ 15 мая) и День защиты детей (1 июня).
По благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия при Московской Патриархии был открыт Общественно-Церковный Совет по биомедицинской этике, занимающийся выработкой документов, отражающих позицию Церкви по острым проблемам медицины.
Существуют нестандартные методы защиты жизни детей до рождения. Например, в Москве начал функционировать проект по профилактике абортов через сотрудничество с фирмой – производителем тестов на беременность. В тесты вложен рекламный проспект с предложением помощи, телефоном горячей линии в случае, если беременность незапланированная и нежеланная, и женщина находится в ситуации выбора.
Недостаточно лишь отстаивать традиционное отношение Церкви к аборту. Материальная поддержка матерей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, является прямой обязанностью Церкви, поскольку, согласно воле Господа нашего Иисуса Христа, Церковь несет заботу о бедных и нуждающихся и особенно заботу о самых маленьких. Необходимо сделать все возможное для нежеланных и подвергающихся жестокому обращению детей, которые не могут или не должны воспитываться в собственной семье. Это подразумевает финансовую поддержку матери и ребенка. Бессмысленно лишь осуждать аборты, не желая брать на себя ответственность за благосостояние нежеланных детей. Забота о материальных и духовных нуждах «одного из малых сих» выражает не только наше служение, но и благоговение перед ним как носителем образа Божия[161].
Святейший патриарх Кирилл в 2011 г. отправил руководству страны предложения по поддержке семьи, материнства и детства. В документе говорилось о необходимости совместно с государством создать при каждом роддоме центров кризисной беременности и сети приютов для матерей-одиночек. Сейчас действует несколько программ. Нуждающиеся получают пособия. Жилищных проблем у них нет, деньги идут на содержание детей и самих мамочек. За год участия в программе они должны получить профессию, если ее нет, и найти работу. Еще в стране действует пять региональных центров помощи таким матерям. Там женщины могут бесплатно жить от месяца до полугода, получая памперсы, одежду, коляски и другие вещи[162].
В РПЦ действуют комплексные программы в защиту жизни детей как до рождения, так и после рождения, поддержки материнства. «Живи, малыш!» — программа Благотворительного фонда Святителя Василия Великого. В рамках просветительской работы Фонд Святителя Василия Великого начинает реализовывать проект по предоставлению каждой женской консультации в каждом городе России от Калининграда до Владивостока телемониторов, на которых будут демонстрироваться фильмы, главная цель которых — сохранить жизнь еще не рожденного ребенка. Кроме информации о развитии ребенка в утробе матери, на мониторах будут демонтстрироваться позитивные фильмы о счастье материнства, юридическая информация для будущих мам, телефоны доверия и адреса кризисных центров. Все видеоматериалы одобрены Минздравсоцразвития для показа в женских консультациях. Создание позитивной эмоциональной атмосферы в женских консультациях – первоочередная задача проекта. Второе направление деятельности фонда — помощь беременным женщинам в кризисной ситуации, что включает: финансирование телефона доверия для беременных женщин, оказавшихся в трудной жизненной ситуации; финансирование работы кризисной службы фонда «Семья и детство»[163].
В Санкт-Петербурге действует благотворительный фонд им. Димитрия Солунского. Женщины обращаются по телефону поддержки за помощью, после этого встречаются с работником фонда, затем в зависимости от сложности ситуации решается как ей помогать. На протяжении беременности психолог и священник ведут беседы с будущей мамой, помогая ей принять твердоё решение оставить ребенка. Многие женщины крестятся и воцерковляются. Фонд выдает ежемесячное материальное пособие до того времени, пока мама не сможет устроиться на работу, и вещи, пожертвованные людьми, для ребенка и для мамы. В 2012 года был открыт приют. За время существования программы удалось сохранить 42 ребенка[164].
В 2005 году основан Православный благотворительный фонд поддержки материнства и детства. Фонд создан и существует при содействии общества православных врачей Санкт-Петербурга имени Св. Луки Войно-Ясенецкого. Во многих епархиях Русской Православной Церкви действуют подобные фонды и приюты для мам. В результате проведения конкурса региональных социальных проектов «Защита семьи, материнства и детства» было определено 17 победителей, которым были выделены значительные денежные гранты[165].
4.2 Душепопечение женщин, планирующих или совершивших аборт
Церковь ни при каких обстоятельствах не благословляет аборт. При беседе с женщиной, сомневающейся, стоит ли ей вынашивать и рожать зачатого ребенка, или ее родственниками/отцом ребенка следует, прежде всего, разобраться с жизненной ситуацией женщины. Ведь незапланированная беременность является, как правило, финальным аккордом в цепи печальных событий и поступков. Это относится к беременности вне брака, в результате измены и т.п. Беременность не создает проблем в жизни женщины и ее окружения, а только вскрывает те проблемы, которые уже давно были, — подчеркивает психотерапевт О. Куценко. Поэтому задача беседы – отделить в сознании женщины беременность от предшествующих и сопутствующих проблем. Просто рассказ о развитии плода и вреде аборта тоже имеет эффект, но невысокий. Если в процессе пусть и короткой беседы не выйти на внутренние побудительные мотивы аборта (страх, ложный стыд, эгоизм), то эффекта будет мало, особенно в долгосрочной перспективе. Такая женщина может уйти – сделать аборт или родить, но ничего про себя не понять, и в будущем снова оказаться в такой же ситуации выбора, потому что у нее внутри ничего не прояснилось, не поменялось.
Если женщина находится в бедственном материальном положении, нужно предложить ей помощь, дать телефоны приютов, центров попечения беременных. Необходимо показать альтернативы аборту, для того, чтобы женщина осознала, что у нее есть другой выбор кроме аборта – отдать на усыновление, скрыться от родных до родов, если они против беременности. Многие бездетные пары захотят усыновить малыша — в их доме он обретет любовь и покой.
Важно поговорить об ответственности за свои поступки. Ведь женщина сама пошла на интимную связь, а теперь хочет отказаться от ответственности от нее и найти легкое решение возникшей «проблеме» — аборт. Можно привести жизненные примеры, когда женщина сначала отказывалась от рождения малыша, а затем научилась любить и ощутила счастье материнства[166].
Затем, независимо от того, считает ли женщина аборт нравственно оправданным, необходимо кратко изложить ей точку зрения Церкви на статус эмбриона и недопустимость его убийства. Можно привести женщине примеры из пастырской практики, когда матери, совершившие аборт, долгие голы находились в состоянии уныния, депрессии и только через глубокое покаяние смогли приобрести мир с Богом. Аборт – смертный грех и последствия его будут преследовать мать-убийцу и ее близких всю жизнь[167].
Радость материнства, ребенок как утешение от Господа, единственная отрада матери тогда, когда все отвернулись от нее, — вот положительные мотивы для сохранения беременности. Женщина, делающая аборт, теряет свою свободу, — утрачивает дар быть матерью. И какие бы «показания» не сопровождали данную потерю, это в христианской традиции проявление социального и нравственного зла[168].
Может священник благословить на аборт в ситуации, когда у нерожденного ребенка обнаружены тяжелые нарушения, обрекающие его на тяжелую пожизненную болезнь? В полном соответствии с принципом священности жизни возможен лишь один ответ: не допускает и не может допустить. Моральных оснований для абортирования больных детей ничуть не больше, чем для убийства «неполноценных» новорожденных[169].
Необходимо сформировать у родителей установку на отношение к заболеваниям как ко кресту, который необходимо понести. Болезни даны Господом для назидания и смирения, о чем свидетельствовал апостол Павел на примере личного опыта: «И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился. Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня. Но Господь сказал мне: `довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи’. И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова» (2Кор.12:7-10).
Чаще к священнику обращаются женщины, которые уже сделали аборт. Женщинам, прибегавшим к абортам, мужчинам, ставшим отцами абортированных детей, всем, кто так или иначе оказался связан с ситуацией аборта, должна оказываться пастырская помощь, раскрывающая им всю греховность содеянного и милосердие Божие к кающимся.
«Веские причины», побудившие женщину пойти на аборт, отнюдь не избавляют ее от чувства вины и скорби по утраченному ребенку. Женщины, сделавшие аборт по медицинским показаниям (когда стоял выбор: или жизнь матери, или жизнь ребенка), испытывают угрызения совести так же, как и те, кто пошел на аборт необдуманно. Горе – естественная реакция на смерть. Женщина пытается спрятать свою скорбь[170].
Многие начинают видеть свой поступок в истинном свете, когда перестают бежать от Бога. Женщины осознают свою ответственность за содеянное. Приходит покаяние. Из дневника женщины, совершившей аборт: «Это было та больно – понять, что на моей совести погубленная жизнь, что я жила не так, как следует, считалась только с собственными прихотями, а потому аборт не был случайностью, что все это привело к самым скверным последствиям. Но эта боль была мне на пользу»[171].
Архимандрит Рафаил (Карелин) отмечает, что совершившие грех детоубийство часто впадают в крайности: одни оправдывают свое преступление, преуменьшают его значение, другие впадают в отчаяние. О. Рафаил пишет: «Как оправдание, так и отчаяние приводит к одному результату: человек лишается покаяния – единственного пути к духовному возрождению. Покаяние приносит определенное облегчение душам убитых детей, ведь между ними родителями остаются невидимые связи. Но покаяние должно быть спряжено с двумя условиями: первое – не повторять греха и стараться помочь другим, чем возможно, чтобы они не совершали этого преступления. Второе – молиться за убиенных младенчиков и творить милостыню, которая может принести душе убитого радость»[172].
Несмотря на тяжкое преступление, мы не должны забывать о великом милосердии Божием. Единственным средством выздоровления от нравственных ран являются Таинства Покаяния и Причастия. Грешник, исповедующий свои грехи с сокрушением сердца, таинственным образом получает разрешение во всех грехах и становится в тоже положении, в каком находился человек вслед за принятием таинства крещения. Кающийся грешник получает разрешение грехов под условием сокрушения сердечного и твердо высказанной решимости исправиться, не повторять на будущее тех грехов, в которых приносит покаяние[173].
Митрополит Рязанский и Касимовский Симон советовал тем, кто совершил грех детоубийства, а также всем соучаствовавшим в этом грехе исполнять следующее правило: «1) каждый день в течение первого года 10 поклонов с покаянной молитвой «Боже, милостив буди мне грешной и спаси убиенных чад моих». 2) До конца жизни никого не осуждать (помни, что ты грехами своими превосходишь любого тяжкого грешника. 3) До конца жизни – если видишь ближнего в чем-либо нуждающимся – помоги ему»[174].
Если аборт был сделан том случае, когда продолжение беременности, приводя к смерти матери, не спасает ребенка, Церковь, хотя и не может благословить аборт, не принуждает женщину к мученичеству, которое может быть только добровольным. Мать, добровольно отдающая свою жизнь за ребенка, совершает величайший подвиг христианской любви. Ибо, по слову Спасителя, «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13). Но подобное решение должно приниматься в свете нужд и чаяний остальных членов семьи. Священникам рекомендуется проявлять снисхождение к женщинам, совершившим аборт в ситуации угрозы собственной жизни[175].
Женщин волнует вопрос о загробной участи убиенных нерожденных детей. По верованию Православной Церкви, умершие младенцы православных родителей, не сподобившиеся крещения, а равно и мертворожденные, у Человеколюбца Бога не будут забыты. Это верование Церкви можно видеть из того, что она чествует (29 декабря), в лике святых, четырнадцать тысяч младенцев, за Христа избиенных от Ирода в Вифлееме. О возможности совершать над мертвыми младенцами крещение, нарекать им имена и поминать некрещенных за литургией не может быть и речи; ибо Господь заповедал Апостолам крестить живых людей, а не мертвых (Марк. 16,16). Остается только молитвенно воздыхать о таких младенцах к Богу в своих домашних молитвах[176].
Заключение
Аборт известен с глубокой древности. Несмотря на отдельные эпизоды толерантного отношения к аборту, во всех мировых религия, на протяжении длительного времени он осуждался, приравнивался к убийству и совершался теми матерями, которые зачали в результате преступных половых связей. В XX в. в ряде стран отношение к аборту изменилось. Искусственное прерывание беременности начали практиковать для того, чтобы избежать смерти матери во время родов. Затем аборт стал считаться допустимым и во многих других ситуациях: болезни матери или плода, сложной жизненной ситуации. В конце концов, утвердилось мнение, что женщина может совершить аборт, если посчитает, что так лучше для нее и ребенка.
В этом, как и тысячах других, случаях сработал один и тот же механизм, который в этике называется «аргументом наклонной плоскости». Для достижения по видимости благой цели нужно совершить небольшой шажок в сторону от того, что традиционно рассматривается как безусловная ценность. Но в результате этого шага, сколь бы малым он ни представлялся, человек оказывается на скользкой наклонной плоскости. Причем благодаря позволению преступить — он лишает себя точки опоры, чтобы иметь возможность остановиться. Лишает себя сопротивления совести, которое может быть неудобным для достижения желаемой благой цели. Тем более что шажок мал… В результате — начинается неуклонное скольжение вниз[177].
Подобное нравственное падение было подготовлено всем ходом развития богоборческой материалистической идеологии, восторжествовавшей к XX в. в большинстве бывших христианских стран. Главными аргументами сторонников абортов стало убеждение, что эмбрион не является человеком, личностью, следовательно, у него нет никаких прав, в том числе и на жизнь, а женщина, напротив, имеет право распоряжаться своим телом так, как ей хочется (даже, например, совершить аборт без согласия отца ребенка).
Однако данные таких наук, как генетика, эмбриология, эндокринология, психология, опровергли мнение о том, что зародыш – часть материнского организма, сгусток матери. Человек является таковым с момента зачатия, когда закладываются абсолютно все перспективы его дальнейшего развития. То, к чему наука пришла только в конце XX в. при помощи сложнейшей аппаратуры, Церковь знала всегда. В Священном Писании и Священном Предании четко изложено представление о том, что жизнь человека, его взаимоотношения с Богом и другими людьми начинаются с момента зачатия. Поэтому Церковь всегда выступала в защиту жизни нерожденных детей и приравнивала аборт к самым тяжким преступлениям.
Спорность проблем причинности явления отказа от ребенка невозможно объяснить лишь социально-экономическими условиями. Причины отказа от детей показывают, что отказ от ребенка является результатом таких социально-психологических и психологических факторов, как одиночество и отсутствие поддержки со стороны ближайшего окружения, эгоизм, низкий уровень нравственного развития, нежелание нести ответственность за свои поступки, отсутствие позитивного семейного опыта, притупление чувства жалости, отсутствие материнского чувства.
В настоящее время в Российской Федерации аборт входит в число медицинских услуг, реализуемых за счет федеральных средств. Таким образом, благодаря нормам законодательства нашей страны каждый гражданин становится соучастником преступления, потому что его налоговые взносы поступают в общий бюджет. Закон, разрешивший аборт, преобразовал убийство из преступления в милосердную помощь, в разновидность рутинных медицинских вмешательств, наподобие удаления больного зуба, разрушив тем самым основы нравственности и культуры.
На священнослужителей возложена важнейшая задача защиты жизни детей до рождения, т.е. тогда, когда они наиболее уязвимы, слабы и безгласны. «Сказал также Иисус ученикам: невозможно не придти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят; лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих» (Лук.17:1,2).
В проповедях, на занятиях в воскресной школе для взрослых, катехизических курсах, беседах перед крещением и венчанием, во время публичных выступлений нужно разъяснять преступность абортов, их недопустимость ни при каких обстоятельствах. «Проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием» (2Тим.4:2).
Церковь не только декларирует осуждение абортов, но и активно помогает тем женщинам, которые, несмотря на трудности и сомнения, решили сохранить жизнь ребенку. Для таких матерей действуют приюты и благотворительные фонды.
Библиография
Источники
- Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета.
- Иоанн Златоуст, свт. Избранные творения. – М.: Издательский отдел Московской Патриархии, 1994.
- Книга правил святых апостол, святых Соборов Вселенских и Поместных, и святых отец. Репринт изд. 1893 г. — СПб.: Титул, 1993.
- Максим Исповедник, преп. Творения. – М.: Правило веры, 1993.
- Правила Святых Отцов Православной Церкви с толкованиями Епископа Никодима (Милоша). — Свято-Троицкая Православная Миссия, 2004.
Документы
- Аборты в России: региональные особенности // Информ. письмо Минздрава России. — М., 2001.
- Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации. Перечень социальных показаний для прерывания беременности. Интернет-ресурс: http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&nd=102152259&intelsearch. Дата обращения: 12.11.2014.
- Основы социальной концепции Русской православной церкви. Интернет-ресурс: http://www.patriarchia.ru/db/text/141422. Дата обращения: 01.10.2014.
- Постановлением Совета Народных Комиссаров Союза ССР от 22 ноября 1936 г. № 2012 «Положением о порядке разрешения операции искусственного прерывания беременности по медицинским показаниям».ГАРФ. Ф. Р8009. Оп. 22. Д. Л. 1−14 с об.
- Постановление Правительства РФ от 11.08.2003. №485 «О перечне социальных показаний для искусственного прерывания беременности» // Российская газета. 2003, № 161.
Пособия
- Аборт и контрацепция. Интернет-ресурс: http://www.r-komitet.ru/demogr/abortion/. Дата обращения 8.12.2014.
- Агафонова Е.В. Динамика представлений о женской самоидентификации: от модернизма к постмодернистскому феминизму. // Вестник РУДН, серия Социология, 2009, № 3. — C. 13-19.
- Акция «Мы против абортов!» продолжается. Интернет-ресурс: http://celina-pokrov.cerkov.ru/category/we_against_abortion/. Дата обращения: 12.12.2014.
- Альбицкий В.Ю., Юсупова А.Н., Шарапова Е.И., Волков И.М. Репродуктивное здоровье и поведение женщин России. — Казань: Медицина, 2001.
- Андреева Т. В., Реан А.А Психологические проблемы «гражданского брака». // Вестник Российского государственного университета им. И. Канта, 2009, вып. 5. — С. 36—45
- Арсеньев А.С. Философские основания понимания личности. – М.: Академия, 2001.
- Баранов А.Н, Санников А. Л., Сизюхина Н. Н. Аборт: междисциплинарный взгляд. // Экология человека, 2006, № 6. – С.49-56.
- Беседкина Н.И. Конституционно-правовая защита прав неродившегося ребенка в Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. – М., 2005.- С.12.
- Благотворительный фонд св. Димитрия Солунского. Интернет-ресурс: http://fond-solunskiy.ru. Дата обращения: 30.11.2014.
- Бородин С.В. Преступления против жизни. — М., 2003.
- Брек И., протопресвитер. Священный дар жизни. — М.: Паломник, 2004. Интернет-ресурс: http://azbyka.ru/zdorovie/svyashhennyj-dar-zhizni. Дата обращения 03.12.2014.
- Брутман В. И., Северный А. А. Нежеланная беременность как фактор риска психической патологии будущего ребенка // Актуальные вопросы детской психоневрологии: материалы республиканской конференции. — Томск,
- В Госдуме зарегистрирован закон о принудительных абортах для несовершеннолетних и недееспособных. Интернет-ресурс: http://59.ru/text/newsline/799619.html?full=3. Дата обращения 02.12.2014.
- В защиту материнства. Интернет-ресурс: http://www.patriarchia.ru/db/text/2463990.html. Дата обращения: 30.11.2014.
- Власова Т. И. Трансформация феминизма как метанарратива модерна. //Антропологічні виміри філософських досліджень. 2012. Вип. 1.- С. 57-63.
- Волкова Т. Правовая защита права на жизнь новорожденного // Законность. 2004. № 4.
- Гармашова Н. Л., Константинова Н. Н. Патофизиологические основы охраны внутриутробного развития человека. Л.: Медицина, 1985.
- Гвардини Р. Конец Нового времени. // Феномен человека: Антология. — М.: Высшая школа, 1993, – С. 262.
- Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Молодежная проституция и изменение отношения к браку. // Мониторинг общественного мнения. 2010, №4(98). – С. 216-240.
- Гринберг Б. Традиционный еврейский дом. – М.-Иереусалим: Мосты культуры, Гешарим, 2002.
- Данилин А.Г. Homo servus: человек зависимый. – М. Зебра Е, 2009.
- Денисова В. А. Материнство как социально-культурный феномен с позиции различных психологических направлений. // Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. 2012, № 2. — С.115-119.
- Додонов А.Н., Трубин В.Б. Влияние медицинского аборта на психическое здоровье и качество жизни женщин. – М., 1991.
- Духович В, свящ., Молчанов А.Ю.Начало жизни и внутриутробное развитие человека: от биологии к биоэтике. Уч. пособие для священнослужителей и мирян. – М: Лепта Книга, 2013.
- Душа. Статья. // Православная энциклопедия. Т.16. – М.: Православная энциклопедия. — С. 440-502.
- Захаров А., свящ. Слово об абортах. – СПб.: Сатисъ, 1998.
- Ипполит, монах. О загробной участи младенцев, не сподобившихся почему-либо св. крещения и мертворожденных, а также о том, какая должна быть за них молитва. Составлено по учению свв. Отцов и учителей Православной Церкви. Интернет-ресурс: http://orthomed.ru/pms.php?id=library.abortion.00012. Дата обращения: 05.12.2014.
- Калябин Г. А. Верою познаем. Обзоры по естественной апологетике. – М.: Издание Сретенского монастыря, 1999.
- Касьянова О.А. Социально-психологические факторы подготовки женщин к беременности, родам и материнству: Дисс. …канд. психол. наук.- Ярославль, 2005.
- Киселев Л. Л. Парадоксы биологии человека // Человек. 2004, № 4. — С. 45–48.
- Ковлер А.И. Антропология права: Уч. для вузов. – М.: Инфра-М, 2002.
- Когда ты была во мне точкой…дочка. Рассказы женщин, совершивших аборт. – Рязань: Зерна, 2007.
- Кокрен Л. Прощена и свободна. Слово Библии к тем, кто ищет помощи после аборта. – СПб.: Христианские международные лагеря, 2001.
- Коллинз Г. Пособие по христианскому душепопечению. — СПб., Мирт. 2003.
- Котова А.В. Взаимосвязь восприятия беременной женщины движения плода с опытом отношений со своей матерью. // Вестник университета. 2012, № 7. — С. 263-270.
- Крылова Н.Е. Об уголовно-правовой защите прав человека от общественно опасных нарушений биоэтики // Вестник Моск. ун-та. Серия 11: Право. 2003, № 1.- С.44 — 50.
- Кузьминых Р. А. К вопросу о криминализации абортов в уголовном законодательстве. // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики.- Тамбов: Грамота, 2009, № 3 (4). — 100-104.
- Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011.
- Мак-Артур Дж. Битва за начало. – СПб.: Библия для всех, 2004.
- Маркузе Г. Эрос и цивилизация. – Интернет-ресурс: http://web.archive.org/web/20090331081416/http://u-f-a.org.ru/library/marc_eros.html. Дата обращения 10.10.2014.
- Материалы против аборта. Интернет-ресурс: Екатеринодарская и Кубанская Епархия http://prav.ortox.ru/biblioteka/somnevayushchemu/aborty/#matters. Дата обращения: 04.12.2014.
- Мещерякова С. Ю. Психологическая готовность к материнству // Вопросы психологии. 2000, № 5. — С. 18–27.
- Мириам…почему ты плачешь? Страдания женщины после аборта. – Львов: Миссионер, 1999.
- Митрякова Е. С. Эмбрион как субъект правоотношений. // Вестник ТГУ. 2006, № 6. – С. 16-19.
- Михайлова Г.Н. Современные подходы к оценке влияния первого медицинского аборта на течение последующей пролонгированной беременности и родов.// Материалы 7-го Российского форума «Мать и дитя». М.: 2005. — С. 155–156.
- Не убий! Православный врач об абортах! – СПб.: Библиополис, 2002.
- Обухов М., свящ. Аборт и «трудные случаи». // Православие и проблемы биоэтики. Вып.1. – М., 2001. — С. 107-110.
- О грехе детоубийства. – Краснодар: Монастырь святой равноапостольной Марии Магдалины, 2000.
- Перевозчикова Е.В. Конституционное право на жизнь и репродуктивные права человека: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. – Казань, 2005.
- Полянина А.К. Право на жизнь человека в период эмбрионального развития. //Вестник Московского государственного областного гуманитарного института, 2012, № 1-2. –С.80-84.
- Попова А.А. Диагностика мотивации рождения ребенка. //Перинатальная психология и психология родительства, 2004, №1. – С.15-18.
- Попов А. А.Динамика абортов в советское время. // Человек. 1995, № 2. —С. 113—119.
- Православие и проблемы биоэтики. Вып.1. – М., 2001.
- Православно-ориентированная социально-воспитательная и духовно-просветительская работа с молодежью по месту жительства. Методические и практические материалы. Сборник №1. Молодежное служение на приходе. – М., 2011.
- Программа «Защита материнства». Интернет-ресурс: http://www.diaconia.ru/webinars/ssc_zm3/. Дата обращения: 3011. 2014.
- Пултавская В. Влияние прерывания беременности на психику женщины. – М., 2002.
- Проект «Молчаливая революция». Интернет-ресурс: http://www.cofe.ru/blagovest/MR/ и http://mr-expo.ru/. Дата обращения: 01.12.2014.
- Противоабортное служение РПЦ. Интернет-ресурс: http://www.ruscharity.ru/directions/misericordia/noabortion/. Дата обращения: 30.11.2014.
- Прялухина А. В. Особенности психокоррекционной работы в семье с девиантным материнством. // Ученые записки. 2010, №2. – С. 137-140.
- Рабочие тетради по биоэтике. Вып. 12: Биоэтическое обеспечение инновационного развития биомедицинских технологий: сб. науч. статей. Под ред. П. Д. Тищенко. — М.: Изд-во Моск. гуманит. ун-та, 2011.
- Рафаил (Карелин), арх. Казнь над нерожденными. О страшном грехе аборта.- М.: Православный медико-просветительский центр «Жизнь», 2000.
- Романов П., Ярская В., Смирнова Е.. Дискурсивное поле демографической политики. // Вестник Евразии. 2005, № 3. – С. 151-171.
- Руновская Е. Г. Опыт материнства как фактор, влияющий на отношение женщины к аборту. // ВестникЯрГУ. СерияГуманитарныенауки.2013.№2(24). – С. 97-102.
- Русская религиозная антропология. Антология. Сост., ред. Н.К. Гаврюшин. Т.2. – М.: Московский философский фонд, 1997.
- Самарина С. Дневник нежеланной беременности: от депрессии к радости. – Б.м.: Миссия Вестник мира, 2010.
- Свитнев К.Н. Статус эмбриона: правовые и морально-этические аспекты. // Правовые вопросы в здравоохранении, 2011, № 7. – С. 48-56.
- Сгречча Э., Тамбоне В. Биоэтика. – М.:ББИ им. ап. Андрея, 2002.
- Семья и биоэтика. Материалы международного симпозиума. – СПб: Март, 1998.
- Силуянова И.В., Алёхина Е.В. Христианский смысл жизни как мировоззренческая основа решения этических проблем современных биомедицинских технологий. // Вестник МГОУ. Серия «Философские науки», 2011, № 1. – С.40-53.
- Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001.
- Силуянова И.В.Почему «организм» этики отвергает эмбриональные стволовые клетки? // Вестник Российского университета дружбы народов, серия: философия, 2009, № 3. — С. 40-49.
- Соловьев З.П. Аборт // Соловьев З.П. Избранные произведения. – М.: Медицина, 1970.
- Соловьева Е.С. Регулирование рождаемости как проблема мировой политики. // Известия Алтайского государственного университета, 2011, № 4. — С. 269-272.
- Суворов Н. О церковных наказаниях. Опыт исследования по церковному праву. — СПб., 1876.
- Тасаков С., Шумилов А. Искусственное прерывание беременности (аборт). Уголовно-правовые аспекты // Уголовное право, 2004, № 2. – С.64-78.
- Тищенко П.Д. На гранях жизни и смерти: философские исследования оснований биоэтики. – СПб.: Изд. Дом «Мiръ», 2011.
- Томских Э.С., Шильникова Н.Ф. Характеристика мировых демографических проблем. //Забайкальский медицинский вестник, 2013, №2. – С. 193-200.
- Трубин В.Б. Влияние медицинского аборта в подростковом возрасте в I и II триместрах на течение последующей беременности и родов. // Российский вестник акушера-гинеколога, 2002. № 3. — С. 39–41.
- Фролова О. Г. и др. Аборт (медико-социальные и клинические аспекты). — М.: Триада-Х, 2003.
- Фрид Л., Салазар П.Пора выздоровления. Помощь и надежда для тех, кто пытается справиться со стрессом после аборта. – Одесса, 1993.
- Хабермас Ю. Будущее человеческой природы: на пути к либеральной евгенике? – М.: Весь мир, 2002.
- Харакас С. Православие и биоэтика // Человек, 1994, № 2. — С. 91-100.
- Хеффнер Й. Христианское социальное учение. — М., 2001.
- Христианское вероучение. Догматические тексты учительства церкви (III – XX вв.).- СПб.: Изд-во св. Петра, 2002.
- Черняева Н. Производство матерей в Советской России. Учебники по уходу за детьми эпохи индустриализации // Гендерные исследования, 2004. № 12.- С. 118-130.
- Что Бог говорит об абортах. – М.: Ассоциация «Духовное возрождение», 2002.
- Церковь о добрачных связях и абортах. М.: Русский Хронограф, 2004. Интернет-ресурс: http://lib.cerkov.ru/preview/1934. Дата обращения: 02.12.2014.
- Церковь против абортов. Интернет-ресурс: http://www.rusimperia.info/news/id6720.html. Дата обращения 27.11.2014.
- Шаповалова Я. А. Государственная политика в отношении абортов в послевоенный период (1945–1950 гг.). // Теория и практика общественного развития. 2011. № 5. — С. 246 – 251.
- Шашков С.С. Исторические судьбы женщины, детоубийство и проституция. — СПб.: Н.А.Шигин, 1871.
- Шелковникова Н. И. Влияние пренатального опыта на развитие страхов у детей. // Вестник СПбГУ. Сер. 12. Вып. 2. Ч. I.- С. 44-52.
- Шкуротенко О.С. Влияние психологических особенностей беременной женщины на психосоматические показатели новорожденного. // Вектор науки ТГУ. № 4(18), 2011. – С.396-402.
- Шолудько А.Н., Шупер В.А. Апология Мальтуса. // Вестник РУДН, серия Экономика, 2008, № 2. – С.5-13.
- Эльячефф К., Эйниш Н. Дочки-матери. Третий лишний? — М.: Институт общегуманитарных исследований, 2006.
- Эрдэнэтуяа Д. и др. Анализ медицинских абортов. //Бюллетень ВСНЦ СО РАМН, 2009, № 2 (66). С. 320-323.
- Этическая экспертиза биомедицинских исследований. Под ред. Ю.Б. Белоусова. – М., 2005.
- Эриксон М. Христианское богословие. – СПб.: Библия для всех, 2009.
- Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 13-16 августа 2000 года: Сборник докладов и документов. — СПб., 2000. — С. 192- 200.
- Heineman T., Honnefelder L. Principles of ethical decision making regarding embrionistem cell research in Germany // Bioethic. — 2002, Vol. 16, Number 6. — Р.16-28.
- World Health Organization. Unsafe abortion: global and regional estimates of incidence of and mortality due to unsafe abortion with a listing of available country data. — Geneva : World Health Organization, 1998.
[1] Духович В, свящ., Молчанов А.Ю.Начало жизни и внутриутробное развитие человека: от биологии к биоэтике. Уч. пособие для священнослужителей и мирян. – М: Лепта Книга, 2013. – С.3.
[2] Основы социальной концепции Русской православной церкви. Интернет-ресурс: http://www.patriarchia.ru/db/text/141422. Дата обращения: 01.10.2014.
[3] Цит. по Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001. – С.62.
[4] Правила Василия Великого, 8, 33, 52. // Книга правил святых апостол, святых Соборов Вселенских и Поместных, и святых отец. Репринт изд. 1893 г. — СПб.: Титул, 1993.
[5] Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001.- С.64.
[6] Баранов А.Н, Санников А. Л., Сизюхина Н. Н. Аборт: междисциплинарный взгляд. // Экология человека, 2006, № 6. – С.49-56.
[7] Баранов А.Н, Санников А. Л., Сизюхина Н. Н. Аборт: междисциплинарный взгляд. // Экология человека, 2006, № 6. – С.51.
[8] Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001.- С.61.
[9] Духович В, свящ., Молчанов А.Ю.Начало жизни и внутриутробное развитие человека: от биологии к биоэтике. Уч. пособие для священнослужителей и мирян. – М: Лепта Книга, 2013.- С.71-72.
[10] Этическая экспертиза биомедицинских исследований. Под ред. Ю.Б. Белоусова. – М., 2005. – С. 93.
[11] Когда ты была во мне точкой…дочка. Рассказы женщин, совершивших аборт. – Рязань: Зерна, 2007. — C. 127.
[12] Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001.- С.64.
[13]Соловьев З.П. Аборт // Соловьев З.П. Избранные произведения. – М.: Медицина, 1970. — С.133.
[14] Романов П., Ярская В., Смирнова Е.. Дискурсивное поле демографической политики. // Вестник Евразии. 2005, № 3. – С.156.
[15] Черняева Н. Производство матерей в Советской России. Учебники по уходу за детьми эпохи индустриализации // Гендерные исследования, 2004. № 12.- С. 120.
[16] Постановлением Совета Народных Комиссаров Союза ССР от 22 ноября 1936 г. № 2012 «Положением о порядке разрешения операции искусственного прерывания беременности по медицинским показаниям».
[17] Аборты в России: региональные особенности // Информ. письмо Минздрава России. — М., 2001.
[18] Попов А. А. Динамика абортов в советское время. // Человек. 1995, № 2. —С. 113—119.
[19] См. Фролова О. Г. и др. Аборт (медико-социальные и клинические аспекты). — М. : Триада-Х, 2003.
[20] Шаповалова Я. А. Государственная политика в отношении абортов в послевоенный период (1945–1950 гг.). // Теория и практика общественного развития. 2011. № 5. С. 246 – 251.
[21] Тищенко П.Д. На гранях жизни и смерти: философские исследования оснований биоэтики. – СПб.: Изд. Дом «Мiръ», 2011. – С. 32.
[22] Гвардини Р. Конец Нового времени. // Феномен человека: Антология. — М.: Высшая школа, 1993, – С. 262.
[23] Арсеньев А.С. Философские основания понимания личности. – М.: Академия, 2001. — С. 28.
[24] Калябин Г. А. Верою познаем. Обзоры по естественной апологетике. – М.: Издание Сретенского монастыря. 1999. — С. 10.
[25] Силуянова И.В., Алёхина Е.В. Христианский смысл жизни как мировоззренческая основа решения этических проблем современных биомедицинских технологий. // Вестник МГОУ. Серия «Философские науки». 2011, № 1. – С.41.
[26] Мак-Артур Дж. Битва за начало. – СПб.: Библия для всех, 2004. – С.12.
[27] Маркузе Г. Эрос и цивилизация. – Интернет-ресурс: http://web.archive.org/web/20090331081416/http://u-f-a.org.ru/library/marc_eros.html (дата обращения 10.10.2014).
[28] Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001. – С.64.
[29] Власова Т. И. Трансформация феминизма как метанарратива модерна. //Антропологічні виміри філософських досліджень, 2012, Вип. 1.- С. 57-63.
[30] Агафонова Е.В. Динамика представлений о женской самоидентификации: от модернизма к постмодернистскому феминизму. Вестник РУДН, серия Социология, 2009, № 3. — C. 13-19.
[31] Данилин А.Г. Homo servus: человек зависимый. – М. Зебра Е, 2009. — С. 359.
[32] Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Молодежная проституция и изменение отношения к браку. // Мониторинг общественного мнения. 2010, №4(98). – С. 229.
[33] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.354.
[34] Там же. – С. 351.
[35] Те, кто принимает эту точку зрения, должны рассматривать как неличностей также и детей, не достигших определенного возраста, и больных с тяжелыми умственными расстройствами.
[36] Сгречча Э., Тамбоне В. Биоэтика. – М.:ББИ им. ап. Андрея, 2002.- С. 155.
[37] Цит. по Силуянова И.В., Алёхина Е.В. Христианский смысл жизни как мировоззренческая основа решения этических проблем современных биомедицинских технологий. // Вестник МГОУ. Серия «Философские науки». 2011, № 1. – С.44.
[38] Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001. – С. 72.
[39] Сгречча Э., Тамбоне В. Биоэтика. – М.:ББИ им. ап. Андрея, 2002. – С. 170.
[40] Силуянова И.В.Почему «организм» этики отвергает эмбриональные стволовые клетки? // Вестник Российского университета дружбы народов, серия: философия ,2009, № 3. — С.41.
[41] Гармашова Н. Л., Константинова Н. Н. Патофизиологические основы охраны внутриутробного развития человека. — Л.: Медицина, 1985. — С. 9.
[42] Шелковникова Н. И. Влияние пренатального опыта на развитие страхов у детей. // Вестник СПбГУ. Сер. 12. 2009. Вып. 2. Ч. I.- С. 45.
[43] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011.- С.11.
[44] Шкуротенко О.С. Влияние психологических особенностей беременной женщины на психосоматические показатели новорожденного. // Вектор науки ТГУ, № 4(18), 2011. – – С.396.
[45]Духович В, свящ., Молчанов А.Ю.Начало жизни и внутриутробное развитие человека: от биологии к биоэтике. Уч. пособие для священнослужителей и мирян. – М: Лепта Книга, 2013. – С.48.
[46] Сгречча Э., Тамбоне В. Биоэтика. – М.:ББИ им. ап. Андрея, 2002. – С.163.
[47] Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001. — С.68.
[48] Полянина А.К. Право на жизнь человека в период эмбрионального развития. // Вестник Московского государственного областного гуманитарного института, 2012, № 1-2. –С.80.
[49] Самарина С. Дневник нежеланной беременности: от депрессии к радости. – Б.м.: Миссия Вестник мира, 2010. – С. 62.
[50] Брек И., протопресвитер. Священный дар жизни. — М.: Паломник, 2004. Интернет-ресурс: http://azbyka.ru/zdorovie/svyashhennyj-dar-zhizni-pravoslavnoe-xristianstvo-i-bioetika. Дата обращения: 02.12.2014.
[51] Пултавская В. Влияние прерывания беременности на психику женщины. – М., 2002. – С. 16.
[52] Баранов А.Н, Санников А. Л., Сизюхина Н. Н. Аборт: междисциплинарный взгляд. // Экология человека, 2006, № 6. – С.52.
[53] Цит. по Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001. – С.62.
[54] Самарина С. Дневник нежеланной беременности: от депрессии к радости. – Б.м.: Миссия Вестник мира, 2010. – С. 66.
[55] Эрдэнэтуяа Д. и др. Анализ медицинских абортов. //Бюллетень ВСНЦ СО РАМН, 2009, № 2 (66). — С. 320-323.
[56] World Health Organization. Unsafe abortion: global and regional estimates of incidence of and mortality due to unsafe abortion with a listing of available country data. — Geneva: World Health Organization, 1998. – P. 9.
[57] Михайлова Г.Н. Современные подходы к оценке влияния первого медицинского аборта на течение последующей пролонгированной беременности и родов. Материалы 7-го Российского форума «Мать и дитя». — М.: 2005. — С. 155–156.
[58] Кокрен Л. Прощена и свободна. Слово Библии к тем, кто ищет помощи после аборта. – СПб.: Христианские международные лагеря, 2001. – С. 7.
[59] Мириам…почему ты плачешь? Страдания женщины после аборта. – Львов: Миссионер, 1999. – С. 13.
[60] Рафаил (Карелин), арх. Казнь над не рожденными. О страшном грехе аборта.- М.: Православный медико-просветительский центр «Жизнь», 2000. – С. 5.
[61] Мириам…почему ты плачешь? Страдания женщины после аборта. – Львов: Миссионер, 1999. – С.9.
[62] Мириам…почему ты плачешь? Страдания женщины после аборта. – Львов: Миссионер, 1999. – С.81.
[63] Захаров А., свящ. Слово об абортах. – СПб.: Сатисъ, 1998. – С.7.
[64] Баранов А.Н, Санников А. Л., Сизюхина Н. Н. Аборт: междисциплинарный взгляд. // Экология человека, 2006, № 6. – С.50.
[65] Хабермас Ю. Будущее человеческой природы: на пути к либеральной евгенике? – М.: Весь мир, 2002. – С 18.
[66] Тищенко П.Д. На гранях жизни и смерти: философские исследования оснований биоэтики. – СПб.: Изд. Дом «Мiръ», 2011.- С. 26.
[67] Рабочие тетради по биоэтике. Вып. 12: Биоэтическое обеспечение инновационного развития биомедицинских технологий: сб. науч. статей. Под ред. П. Д. Тищенко. — М.: Изд-во Моск. гуманит. ун-та, 2011. – С. 12,13.
[68]Основы социальной концепции Русской православной церкви. Интернет-ресурс: http://www.patriarchia.ru/db/text/141422. Дата обращения: 01.10.2014.
[69]Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.166.
[70] Рабочие тетради по биоэтике. Вып. 12: Биоэтическое обеспечение инновационного развития биомедицинских технологий: сб. науч. статей. Под ред. П. Д. Тищенко. — М.: Изд-во Моск. гуманит. ун-та, 2011. – С. 14.
[71] Киселев Л. Л. Парадоксы биологии человека // Человек. 2004. № 4. С. 47–48.
[72] Сгречча Э., Тамбоне В. Биоэтика. – М.:ББИ им. ап. Андрея, 2002. – С. 170, 179.
[73] Тищенко П.Д. На гранях жизни и смерти: философские исследования оснований биоэтики. – СПб.: Изд. Дом «Мiръ», 2011. – С. 20.
[74] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.225.
[75] Об абортах у недееспособных см. В Госдуме зарегистрирован закон о принудительных абортах для несовершеннолетних и недееспособных. Интернет-ресурс: http://59.ru/text/newsline/799619.html?full=3. Дата обращения 02.12.2014.
[76] Пултавская В. Влияние прерывания беременности на психику женщины. – М., 2002. – С.8.
[77] Сгречча Э., Тамбоне В. Биоэтика. – М.:ББИ им. ап. Андрея, 2002. – С. 172.
[78] В Госдуме зарегистрирован закон о принудительных абортах для несовершеннолетних и недееспособных. Интернет-ресурс: http://59.ru/text/newsline/799619.html?full=3. Дата обращения 02.12.2014.
[79] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С. 213.
[80] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.228.
[81] Обухов М., свящ. Аборт и «трудные случаи». // Православие и проблемы биоэтики. Вып.1. – М., 2001. — С. 108.
[82] Духович В, свящ., Молчанов А.Ю.Начало жизни и внутриутробное развитие человека: от биологии к биоэтике. Уч. пособие для священнослужителей и мирян. – М: Лепта Книга, 2013.
[83] Силуянова И.В.Почему «организм» этики отвергает эмбриональные стволовые клетки? // Вестник Российского университета дружбы народов, серия: философия 2009, № 3. — С.43.
[84] Этическая экспертиза биомедицинских исследований. Под ред. Ю.Б. Белоусова. – М., 2005. – С.98.
[85] Силуянова И.В.Почему «организм» этики отвергает эмбриональные стволовые клетки? // Вестник Российского университета дружбы народов, серия: философия 2009, № 3. — С.42.
[86] Руновская Е. Г. Опыт материнства как фактор, влияющий на отношение женщины к аборту. // Вестник ЯрГУ. Серия Гуманитарные науки, 2013, №2 (24). – С.98.
[87] Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации. Перечень социальных показаний для прерывания беременности. Интернет-ресурс: http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&nd=102152259&intelsearch. Дата обращения 12.11.2014.
[88] Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Молодежная проституция и изменение отношения к браку. // Мониторинг общественного мнения. 2010, №4(98). – С. 234.
[89]Андреева Т. В., Реан А.А Психологические проблемы «гражданского брака». / Вестник Российского государственного университета им. И. Канта. 2009. Вып. 5. С. С. 36—45.
[90] Мириам…почему ты плачешь? Страдания женщины после аборта. – Львов: Миссионер, 1999. – С. 34.
[91] Попова А.А. Диагностика мотивации рождения ребенка.//Перинатальная психология и психология родительства. — 2004, №1. – С.15-18.
[92] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.29.
[93] Брек И., протопресвитер. Священный дар жизни. — М.: Паломник, 2004. Интернет-ресурс: http://azbyka.ru/zdorovie/svyashhennyj-dar-zhizni-pravoslavnoe-xristianstvo-i-bioetika. Дата обращения: 02.12.2014.
[94] Пултавская В. Влияние прерывания беременности на психику женщины. – М., 2002. – С. 15.
[95] Сгречча Э., Тамбоне В. Биоэтика. – М.:ББИ им. ап. Андрея, 2002.- С.170.
[96] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. –С.132-137..
[97] Из материалов социальной рекламы.
[98] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С. 89.
[99] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.101-104.
[100] Шолудько А.Н., Шупер В.А. Апология Мальтуса. // Вестник РУДН, серия Экономика, 2008, № 2. – С.5-13.
[101] Основы социальной концепции Русской православной церкви. Интернет-ресурс: http://www.patriarchia.ru/db/text/141422. Дата обращения: 01.10.2014.
[102] Томских Э.С., Шильникова Н.Ф. Характеристика мировых демографических проблем. //Забайкальский медицинский вестник. 2013, №2. – С. 194.
[103] Денисова В. А. Материнство как социально-культурный феномен с позиции различных психологических направлений. // Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. 2012, № 2. — С.115-119. Ср.: Из дневника женщины, совершившей аборт: «Аборт подобен самоубийству». // Мириам…почему ты плачешь? Страдания женщины после аборта. – Львов: Миссионер, 1999. – С. 52.
[104] Котова А.В. Взаимосвязь восприятия беременной женщины движения плода с опытом отношений со своей матерью. // Вестник университета. 2012, № 7, С. 264-266.
[105] Прялухина А. В. Особенности психокоррекционной работы в семье с девиантным материнством. // Ученые записки. 2010, №2. – С. 137-140.
[106] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.32.
[107] Мириам…почему ты плачешь? Страдания женщины после аборта. – Львов: Миссионер, 1999. – С. 74.
[108] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.9.
[109] Касьянова О.А. Социально-психологические факторы подготовки женщин к беременности, родам и материнству: Дисс. …канд. психол. наук.- Ярославль, 2005.- С.4.
[110] Самарина С. Дневник нежеланной беременности: от депрессии к радости. – Б.м.: Миссия Вестник мира, 2010. – С. 7.
[111] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С. 30.
[112] Романов П., Ярская В., Смирнова Е.. Дискурсивное поле демографической политики. // Вестник Евразии. 2005, № 3. – С.162.
[113] Эльячефф К., Эйниш Н. Дочки-матери. Третий лишний? М.: Институт общегуманитарных исследований, 2006 .
[114] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.21-23 .
[115] Захаров А., свящ. Слово об абортах. – СПб.: Сатисъ, 1998. – С.7.
[116] Коновалова Л.В. Правила и исключения. Дискуссии об этических проблемах аборта // Биоэтика: принципы, правила, проблемы. – М.: Эдиториал УРСС, 1998. – С. 154.
[117] Эриксон М. Христианское богословие. – СПб.: Библия для всех, 2009. – С. 468.
[118] Семья и биоэтика. Материалы международного симпозиума. – СПб: Март, 1998. – С. 47.
[119] Захаров А., свящ. Слово об абортах. – СПб.: Сатисъ, 1998. – С. 9.
[120] Душа. Статья. // Православная энциклопедия. Т.16. – М.: Православная энциклопедия. — С. 440-502.
[121] Захаров А., свящ. Слово об абортах. – СПб.: Сатисъ, 1998. – С. 9.
[122] Иоанн Златоуст, свт. Избранные творения. – М.: Издательский отдел Московской Патриархии, 1994. – С. 790.
[123] Максим Исповедник, преп. Творения. – М., 1993.- С.108.
[124] Брек И., протопресвитер. Священный дар жизни. — М.: Паломник, 2004. Интернет-ресурс: http://azbyka.ru/zdorovie/svyashhennyj-dar-zhizni-pravoslavnoe-xristianstvo-i-bioetika. Дата обращения: 02.12.2014.
[125] Основы социальной концепции Русской православной церкви. Интернет-ресурс: http://www.patriarchia.ru/db/text/141422. Дата обращения: 01.10.2014.
[126] Харакас С. Православие и биоэтика // Человек. 1994, № 2. — С. 91-100.
[127] Соборное определение по поводу искусственного прерывания беременности. Цит. по Брек И., протопресвитер. Священный дар жизни. — М.: Паломник, 2004. Интернет-ресурс: http://azbyka.ru/zdorovie/svyashhennyj-dar-zhizni-pravoslavnoe-xristianstvo-i-bioetika. Дата обращения: 02.12.2014.
[128] Цит. по Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001. – С.76-79.
[129] Основы социальной концепции Русской православной церкви. Интернет-ресурс: http://www.patriarchia.ru/db/text/141422. Дата обращения: 01.10.2014.
[130] Основы социальной концепции Русской православной церкви. Интернет-ресурс: http://www.patriarchia.ru/db/text/141422. Дата обращения: 01.10.2014.
[131] Христианское вероучение. Догматические тексты учительства церкви (III – XX вв.).- СПб.: изд-во св. Петра, 2002. – С.489.
[132] Хеффнер Й. Христианское социальное учение. — М., 2001. -С. 96.
[133] Цит. по Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.355-357.
[134] Гринберг Б. Традиционный еврейский дом. – М.- Иерусалим: Мосты культуры, Гешарим, 2002. – С. 230.
[135] Семья и биоэтика. Материалы международного симпозиума. – СПб: Март, 1998. – С.45.
[136] Ковлер А.И. Антропология права: Уч. для вузов. – М.: Инфра-М, 2002. — С.428.
[137] О грехе детоубийства. – Краснодар: Монастырь святой равноапостольной Марии Магдалины, 2000. – С. 4.
[138] Митрякова Е. С. Эмбрион как субъект правоотношений. // Вестник ТГУ. 2006, № 6. – С. 18.
[139] Сгречча Э., Тамбоне В. Биоэтика. – М.:ББИ им. ап. Андрея, 2002. – С. 164-166.
[140] Мириам…почему ты плачешь? Страдания женщины после аборта. – Львов: Миссионер, 1999. – С. 43.
[141] Цит. по Мириам…почему ты плачешь? Страдания женщины после аборта. – Львов: Миссионер, 1999. – С. 55, 56.
[142] Аборт и контрацепция. Интернет-ресурс: http://www.r-komitet.ru/demogr/abortion/, дата обращения 8.12.2014.
[143] Кузьминых Р. А. К вопросу о криминализации абортов в уголовном законодательстве. // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики.- Тамбов: Грамота, 2009. № 3 (4). — C. 100-104.
[144] Семья и биоэтика. Материалы международного симпозиума. – СПб: Март, 1998. – С. 46.
[145] Бородин С.В. Преступления против жизни. М., 2003. — С. 103.
[146] Митрякова Е. С. Эмбрион как субъект правоотношений. // Вестник ТГУ. 2006, № 6. – С. 17.
[147] Полянина А.К. Право на жизнь человека в период эмбрионального развития. // Вестник Московского государственного областного гуманитарного института, 2012, № 1-2. –С.84.
[148] Крылова Н.Е. Об уголовно-правовой защите прав человека от общественно опасных нарушений биоэтики // Вестник Моск. ун-та. Серия 11: Право. 2003, № 1.- С.44,45.
[149]Беседкина Н.И. Конституционно-правовая защита прав неродившегося ребенка в Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. – М., 2005.- С.12.
[150] Перевозчикова Е.В. Конституционное право на жизнь и репродуктивные права человека: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. – Казань, 2005.- С.9.
[151] Руновская Е. Г. Опыт материнства как фактор, влияющий на отношение женщины к аборту.
// ВестникЯрГУ.СерияГуманитарныенауки.2013.№2(24). – С. 97-102.
[152] См. о методах работы с молодежью: Православно-ориентированная социально-воспитательная и духовно-просветительская работа с молодежью по месту жительства. Методические и практические материалы. Сборник №1. Молодежное служение на приходе. – М., 2011.
[153] Силуянова И.В., Алёхина Е.В. Христианский смысл жизни как мировоззренческая основа решения этических проблем современных биомедицинских технологий. // Вестник МГОУ. Серия «Философские науки». 2011, № 1. – С.44.
[154] Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/141422 (дата обращения 12.10.2014).
[155] Материалы против аборта. Интернет-ресурс: Екатеринодарская и Кубанская Епархия http://prav.ortox.ru/biblioteka/somnevayushchemu/aborty/#matters. Дата обращения: 04.12.2014.
[156] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С.43.
[157] См. Проект «Молчаливая революция». Интернет-ресурс: http://www.cofe.ru/blagovest/MR/ и http://mr-expo.ru/. Дата обращения: 01.12.2014.
[158] Акция «Мы против абортов!» продолжается.
Интернет-ресурс: http://celina-pokrov.cerkov.ru/category/we_against_abortion/. Дата обращения: 12.12.2014.
[159] Программа «Защита материнства». Интернет-ресурс: http://www.diaconia.ru/webinars/ssc_zm3/. Дата обращения: 3011. 2014.
[160] Соборное определение по поводу искусственного прерывания беременности. Цит. по Брек И., протопресвитер. Священный дар жизни. — М.: Паломник, 2004. Интернет-ресурс: http://azbyka.ru/zdorovie/svyashhennyj-dar-zhizni-pravoslavnoe-xristianstvo-i-bioetika. Дата обращения: 02.12.2014.
[161] Брек И., протопресвитер. Священный дар жизни. — М.: Паломник, 2004. Интернет-ресурс: http://azbyka.ru/zdorovie/svyashhennyj-dar-zhizni-pravoslavnoe-xristianstvo-i-bioetika. Дата обращения: 02.12.2014.
[162] Церковь против абортов. Интернет-ресурс: http://www.rusimperia.info/news/id6720.html. Дата обращения 27.11.2014.
[163] Противоабортное служение РПЦ. Интернет-ресурс: http://www.ruscharity.ru/directions/misericordia/noabortion/. Дата обращения: 30.11.2014.
[164] Благотворительный фонд св. Димитрия Солунского. Интернет-ресурс: http://fond-solunskiy.ru. Дата обращения: 30.11.2014.
[165]В защиту материнства. Интернет-ресурс: http://www.patriarchia.ru/db/text/2463990.html. Дата обращения: 30.11.2014.
[166] Куценко О.С. Аборт или Рождение? Две чаши весов. / Пособие для психологов и других специалистов, работающих с женщиной и ее семьей в ситуации репродуктивного выбора. — СПб., 2011. – С. 17-32.
[167] Коллинз Г. Пособие по христианскому душепопечению. — СПб., Мирт. 2003. – С.567-583.
[168] Силуянова И. В. Биоэтика в России: ценности и законы.- М.: Грантъ, 2001. – С.69.
[169] Брек И., протопресвитер. Священный дар жизни. — М.: Паломник, 2004. Интернет-ресурс: http://azbyka.ru/zdorovie/svyashhennyj-dar-zhizni-pravoslavnoe-xristianstvo-i-bioetika. Дата обращения: 02.12.2014.
[170] Кокрен Л. Прощена и свободна. Слово Библии к тем, кто ищет помощи после аборта. – СПб.: Христианские международные лагеря, 2001. – С. 4.
[171] Фрид Л., Салазар П.Пора выздоровления. Помощь и надежда для тех, кто пытается справиться со стрессом после аборта. – Одесса, 1993. – С.33.
[172] Цит. по Когда ты была во мне точкой…дочка. Рассказы женщин, совершивших аборт. – Рязань: Зерна, 2007. – С. 143.
[173] Суворов Н. О церковных наказаниях. Опыт исследования по церковному праву. — СПб.: 1876. — С.6.
[174] Цит. по Когда ты была во мне точкой…дочка. Рассказы женщин, совершивших аборт. – Рязань: Зерна, 2007.
[175] Обухов М., свящ. Аборт и «трудные случаи». // Православие и проблемы биоэтики. Вып.1. – М., 2001. — С. 108.
[176] Ипполит, монах. О загробной участи младенцев, не сподобившихся почему-либо св. крещения и мертворожденных, а также о том, какая должна быть за них молитва. Составлено по учению свв. Отцов и учителей Православной Церкви. Интернет-ресурс: http://orthomed.ru/pms.php?id=library.abortion.00012. Дата обращения: 05.12.2014.
[177] Тищенко П.Д. На гранях жизни и смерти: философские исследования оснований биоэтики. – СПб.: Изд. Дом «Мiръ», 2011. – С. 39.
Комментарии: