Todd Burley. Ph.D.
Размышления об инсайте и осознанности.
До недавнего времени понятие инсайта было таким важным в психотерапии, что Эрвин Зингер (1970), сделав обзор по психотерапевтической литературе, уверенно утверждал, что развитие инсайта – базовая цель психотерапии и, что самосознание в большой степени синонимично эмоциональному благополучию. Считалось, что инсайт помогает, потому что он расширяет границы сознавания, развивая таким образом способность к саморефлексии и обеспечивая эго и так называемые исполнительные функции большей свободой действий. В самом деле это удивительно, что такая важная концепция приводит к такому количеству нестрогих и неточных толкований, не говоря уже об исследованиях. Литература полна статьями и книгами о том, как вызвать инсайт, и почти вся посвящена попыткам определить условия в которых инсайт может быть полезен. Кажется, что большинство, если не все, мыслителей и исследователей в области психотерапии просто присваивали себе то, что все хорошо понимали и что уже было давно известно. Сталкиваясь с тем, что инсайт неспособен привести к ожидаемым результатам, некоторые теоретики продолжают постулировать необходимость «работы через процесс» вслед за инсайтом, в то время как другие (Hobbs, 1968) пришли «к серьезным сомнениям относительно постулируемых взаимосвязей между достижением инсайта и достижением более эффективного функционирования».
Два отношения, обозначенных выше, усовершенствование и дискредитация понятия инсайта, отражают недавние изменения в области психотерапии. Парадоксально, что явно расходящиеся подходы могут привести нас к более сильному и полезному пониманию инсайта. В этой статье я попытаюсь точно определить некоторые важные переменные, которые делают инсайт эффективным или неэффективным.
Во время обсуждения истории концепции инсайта, Зингер утверждал, что в ранних трудах Фрейда инсайт был интеллектуальной функцией. Хотя позже возникли явные изменения в его размышлениях, но при ближайшем рассмотрении они оказались иллюзорными. Фрейд в большей степени сосредоточил свое внимание на сопротивлении интеллектуальному инсайту. В то время как Юнг боролся с концепцией инсайта еще не была предложена идея ассимиляции. Это произошло несколько лет спустя, когда Гарри Салливан и Фредерик Перлз начали говорить о «Что» и «Почему». Другие, такие как Schonbar (1968) начали бороться с разделением интеллектуального и эмоционального инсайтов. Он определял интеллектуальный инсайт как «в основном описательную познавательный процесс, когда пациент узнает что-то новое о чем-то». Эмоциональный инсайт был описан как «непосредственный познавательный процесс. Пациент узнает что-то новое через прямое познание с проживанием сути, связей и смысла знания». К сожалению, остановившись на этой точке зрения, мы можем остаться с мыслью, что для того, чтобы инсайт был полезен, он должен произвести эмоциональное впечатление. Опыт наблюдательных клиницистов не привел к их к выводу, что аффект, переживаемый во время инсайта, оказывает большое влияние на функционирование. Утверждение, что либо эмоциональный, либо интеллектуальный инсайт, полезнее другого не имеет под собой нейропсихологической основы. Просто они различны.
Как было сказано выше, некоторые студенты-психотерапевты пытались улучшить и определить инсайт и сознавание намного более строго чем это было сделано ранее. Школы, которые продвигались в этом направлении, были представлены гештальт-терапией с акцентом на очень специфически определенную концепцию сознавания, Рационально-эмотивной терапией с ее ответвлением, когнитивной модификацией поведения. Гештальт-терапия предпочитает очень широкое определение инсайта и сознавания, которые включает аффект, поведение и мышление, тогда как в когнитивной модификацией поведения предпочитают более узкое и когнитивное определение. Beck (1976) утверждал, что «так как интроспекция, инсайт, проверка реальности и научение являются по своей основе когнитивными процессами, то этот подход к неврозу был обозначен как когнитивная терапия. Когнитивный терапевт подталкивает пациента к применению тех методов решения проблем, которые он использует в течение своей жизни для того, чтобы исправить его ошибочное мышление. Его проблемы исходят от некоторых искажений реальности основанных на ошибочных предположениях и концепциях.
Подходы, которые отказываются от инсайта, как главного или даже небольшого механизма изменения поведения представлены такими разнообразными школами мысли как Эрик Эриксон, так как он был истолкован своими поклонниками (Haley 1973, Ericson, Rossi 1976). Описывая подход Эриксона к психотерапии Heley говорит, «его терапия не основана на привнесении инсайта в бессознательное, она не помогает людям понять их межличностные трудности, в ней нет интерпретаций переноса, она не исследует мотивацию личности и не ремонтирует человека. Его теория изменений более сложная, скорее, она основана на межличностном влиянии терапевта за пределами сознания пациента, она включает дачу установок, которые вызывают изменение поведения, и она делает акцент на коммуникации с помощью метафоры». Palazzolli и др. вполне ясно показали в своей недавней работе по семейной терапии, что они перестали использовать концепцию инсайта, говоря о механизмах впечатляющих изменений. Скорее они говорят о парадоксальном поведении (в том смысле, что такое поведение приводит к обратным результатам) в семейных системах, которые могут находиться под влиянием противоречащих парадоксальных установок. Конечно, можно возразить на это, что не-инсайт-ориентированные подходы к изменению не такие уж разные, как это кажется на первый взгляд. Если кто-либо работал с тем, что называется стратегическим подходом в психотерапии, то он понимает, что используемые поведенческие предписания глубоко видоизменяют сознавание и смысл, хотя иногда и невербальным путем. В конце концов, именно этот способ проживания опыта отличается от простого понимания нашей жизни. Эриксон и др. (1976) ссылается на эту связь в экспериментах по отставленному научению или научению без сознавания, когда смысл еще не привнесен в ситуацию. Он называет это научение как «активный процесс бессознательного научения», и вполне ясно, что научение в этом случае не «бессознательное», а скорее на различных уровнях или видах сознавания обычно не замечаемых средним человеком.
Таким образом мы рассмотрели дихотомию — есть или нет инсайта. По-другому инсайт можно рассмотреть различные его виды – когнитивный и аффективный. Альтернативный способ понимания инсайта — это рассмотреть его как ряд уровней понимания, которые варьируют в континууме отождествления себя с инсайтом. Этот континуум может включать в себя на одном конце минимальное отождествление себя с небольшим кусочком информации, и на другом конце чувство того, что информация и я сам тождественны. Очевидно, что только произвольно можно предположить уровни на этом континууме. Уровни, предложенные в этой статье, скорее иллюстративны, чем отправные точки первостепенной важности. Уровни, описанные ниже организованы в порядке возрастания уровня отождествления.
I. С начала давайте рассмотрим инсайт на очень поверхностном уровне. Этот уровень можно описательно обозначить как интеллектуальное понимание, которое часто представляется обычному наблюдателю как значимый и полезный инсайт.
Для иллюстрации приведу пример. Мужчина 30-ти лет пожаловался в средине психотерапевтической сессии на то, что у него не получается понять интерпретацию, сделанную другим терапевтом. Эта интерпретация, сделанная в контексте любовных отношений, звучала так: «Ты всегда так строишь отношения, что разрушаешь их». Пациент понял эту интерпретацию так, как будто ему приписывают неосознанную мотивацию. Его поиски такой мотивации были безрезультатны. Таким образом пациент был обременен «пониманием» себя на интеллектуальном уровне, что привело его к настоящей головоломке над которой он думал в течение нескольких лет в поиске действующей мотивации. Терапевт либо не заметил, либо не сказал важное различие между намерением и функционированием. Это было и в самом деле правдой, что такое поведение пациента приводило к разрушению отношений. Но это неправда, что эта неудача была его интенцией. Этот эпизод иллюстрирует одну из серьезных проблем этого уровня понимания. С другой стороны, легко отвергнуть интеллектуальный уровень понимания как бесполезный или неподходящий. Однако это преждевременно.
В действительности интеллектуальное понимание приводит к поведенческим изменениям в очень редких случаях. Второй пример проиллюстрирует это явление. В конце супружеской сессии, жена сказала терапевту, что ей стало понятно, что они с мужем ссорятся абсолютно по-разному и, что ей интересна природа этого различия. Терапевт подробно описал ей как он обычно протекает Процесс Формирования и Разрушения Гештальтов у истерических личностей и коротко, как это происходит у социопатических личностей, таких как ее муж. Та информация которую ей дал терапевт была простым объяснением эффекта, что когда она испытывает потребность в чем-то или интерес, она обычно немедленно ищет удовлетворения этой потребности или интереса, а не ждет пока интерес или потребность прояснятся. В результате, разрешение потребности, к которому она стремится редко соответствует потребности, которая стала фигуральной в ее сознавании. В то время автор был взволнован тем, как был сформулировал Процесс Формирования и Разрушения Гештальтов (Burley, 1981) и с нетерпением ждал следующей сессии, чтобы услышать какое влияние окажет сделанное им описание. Она ничего не упомянула из этого в разговоре, и автор вспомнил, что один из профессоров в институте утверждал, что информация не является полезной для пациента. На третьей сессии пациента пришла очень взволнованной и сказала: «Вы были правы». Забыв к этому времени о разговоре, автор спросил: «Прав на счет чего?». На что она ответила: «Вы были правы на счет того, как я думаю. Я ушла из вашего офиса, понимая, что у меня есть смутные чувства, кипящие внутри меня и вместо того, чтобы дать им волю и сделать все так как я обычно делаю в таких ситуациях, я стала ждать пока потребность сможет проявиться. Я прождала полторы недели до тех пор как пришло прояснение, и затем я сделала, я сделала то, что как мне казалось подходит к этой ситуации. Я никогда не чувствовала настолько удовлетворенной в моей жизни.» Это было поворотной точкой в лечении этой пациентки.
Эти примеры показывают как преимущества так и недостатки когнитивного понимания. Главная, уже упомянутая, ловушка состоит в точности. Большинство интерпретаций, которые делают терапевты недостаточно точные, чтобы быть использованы пациентами. Средняя интерпретация делается со «стадионной» точностью. Однако также неточно утверждать, что ее эффект минимален. Поэтому – это обязанность терапевта, когда он пытается установить понимание на интеллектуальном уровне, обозначать свою интерпретацию как приблизительную, неточную и дать понять пациенту, что она возможно недостаточно точна, для того, чтобы быть полезной. По опыту автора пациенты хорошо реагирует на запрос терапевта помочь в формулировке более точной интерпретации, проверяя, критикуя или «переструктурируя ее» как писал Перлз в нескольких своих трудах.
II. Второй уровень инсайта лучше всего описать теми словами, которыми пациент знакомит нас со свои опытом: «Я могу понять, что…». Утверждения вводимые такими словами обычно подразумевают некоторое видение эго, но также служат сигналом терапевту о существовании явной дистанции между тем, кто видит эго и self. Пациент часто переживает этот уровень понимания как короткое удовольствие, просто от новизны понимания и от того, что это случайно можно принять за реальное изменение. Большинство терапевтов имеют опыт работы с пациентами, которые пришли в терапию, чтобы «понять себя» на поверхностном уровне и путают процесс понимания с настоящей терапевтической работой.
III. Третий уровень инсайта можно лучше всего описать вводными словами «Я понимаю, что я делаю.»Такое утверждение означает большое отождествление с поведением. В результате большего отождествления, у пациента больше шансов использовать знание для функционального изменения, но этого может не произойти.
IV. На этом уровне континуума мы разместим «инсайт» так, как он обычно понимается сегодня психотерапевтами. Современный консенсус (если его можно так назвать) определенно включает в себя концепцию предчувственного когнитивного понимания, которое содержит аффективный компонент. У пациента есть в некоторой степени ясные чувства относительно того, что он должен понять, и обычно он может легко вербализовать по меньшей мере реакцию на инсайт. Проживание инсайта часто сопровождается небольшим смехом или урежением дыхания, что часто означает что, эмоции выражаются частично. Пациент говорит, что он пережил что, что-то изменилось, но он не может быть уверен, что именно случилось или произошло.
Этот уровень инсайта глубже, хотя обычно непредсказуем и некоторые изменения носят вероятностный характер. Тем не менее, часто не происходит никаких функциональных изменений, кроме того, что есть ощущение лучшего понимания себя. Друг автора хорошо проиллюстрировал это, описав свой опыт тренингового анализа. Он сказал «Вы знаете, я не знаю, что изменилось, кроме того, что я определенно чувствую себя лучше чем раньше.» В самом деле этот человек демонстрирует большее понимание себя. Он был также вполне прав с точки зрения внешнего наблюдателя, говоря, что не никаких признаков функциональных изменений.
V. Мы дошли до самого глубокого уровня инсайта в терминах сознавания. В этом контексте этот термин, описанный разными гештальтистами означает «знание изнутри», что противопоставляется пониманию, достигаемому путем «наблюдения эго». Этот термин означает полное отождествление с чувством принадлежности чувств, мыслей, воспоминаний, действий или образов. Есть чувство «моего» (me-ness) в противоположность «чужому» (other-ness). Это просто признания себя в поле личность/окружающая среда. Этот вид понимания опирается не только на познание, но также на ощущения, чувства (состояния абстрагированные от ощущений), поведение, воспоминания, желания и воображение. (для более полного обсуждения этих переменных см. Polster and Polster, 1973 гл. 8 «Сознавание»).
Очевидно, что такой уровень инсайта или сознавания не дается дешево и часто требует большой роботы со стороны терапевта и тщательного наблюдения и руководства со стороны терапевта.
По опыту автора этот уровень осознанности или инсайта часто настолько значительно преобразует функционирование, что происходят изменения не только в понимании, но и в различных аспектах поведения пациента, его чувств и мыслей.
Вот еще один иллюстративный пример. Сорокалетний мужчина жаловался на то, что у него есть навязчивое увлечение звонками на эротические телефонные линии. Он считает свое поведение отвратительным и позорным и совершенно четко никак не идентифицируется с ним. Хотя в терапии он работал периодически работал с этой проблемой, но он всегда более работал с ней как с частью себя, желая скорее понять эту проблему, а не непосредственно знать процесс, в которым он увлекается. Через некоторое время он понял свое поведение, но в действительности не идентифицировался со своим поведением или, говоря другими словами, не достигал уровня осознанности, описанного выше. До тех пор пока он полностью не мог принять то, что это поведение было частью него, а по сути им самим, до тех пор пока он не демонстрировал желания исследовать чувства, мысли и ощущения, воспоминания и желания связанные с ними, мог ли он измениться. Когда он захотел признать эту ситуацию как свою собственную, почти немедленно произошли изменения в его поведении, и он стал звонить не несколько раз в день или неделю, а раз в два-три месяца.
Этот случай иллюстрирует два важный момента. Во-первых, часто верхние или более поверхностные уровни понимания являются необходимыми шагами перед более глубокими и целебными уровнями понимания. Поэтому нет ничего неправильного в более поверхностных уровнях понимания и это ошибка оценивать это как «плохую терапию». Однако, важно не рассматривать это как конечную цель, скорее это должно быть средством для того, что мы обозначили «полным сознаванием».
Во-вторых, непосредственность опыта является ключевой для изменения. Недостаточно обсуждать фасад ситуации, необходимо тщательно исследовать сам опыт. Для примера может быть полезным переинтерпретировать некоторые данные старых экспериментов 30-х и 40-х годов по экспериментальному неврозу в свете представленных выше идей. Короче говоря, парадигма экспериментального невроза состоит в создании для животного фрустрирующего опыта, для того, чтобы вызвать «невротическое поведение». Например, крысу можно поместить в Т-образную коробку и легко выработать навык поворачивать направо или налево в зависимости от подкрепляемого направления поведения. Однако, если подвести ток к тому колену коробки, к которому был выработан рефлекс, невозможно полностью погасить рефлекс. Животное будет продолжать двигаться в прежнем направлении несмотря на то, как долго будет отрицательно подкрепляться рефлекс. Здесь видно несколько основных законов научения, в том числе закон градиента цели. Закон градиента цели был концептуальным законом для измерения и интерпретации повышения уровней мотивации и активности. Исследователи обнаружили, что единственный способ погасить «невротический» условный рефлекс – это не позволять животному закончить задание и заставить расслабиться, сделать паузу перед тем как выдать ответ на стимул. Почти в точности исследователи заставили животное исследовать свой опыт более детально, а затем позволили до конца выполнить маршрут. На основе таких экспериментов, поведенческие терапевты, такие как Вольпе, изобрели новые подходы в лечении, такие как систематическая десенсетизация с использованием воображения, в которой пациент проходит через травмирующую ситуацию небольшими последовательными шагами. С самого начала оказалось, что две переменные связаны с функциональными изменениями пациента. Первая – это релаксация (свобода) ответных реакций, вторая – повторение или тщательное наблюдение за опытом во время проведения десенсетизации. Последующие исследования обнаружили, что релаксация сама по себе имеет минимальное значение для того, чтобы происходили функциональные изменения. Таким образом оказалось, что непосредственность опыта как такового является самой важной переменной для функциональных изменений. Некоторые формы терапии, такие как техники поведенческой терапии, когнитивная поведенческая терапия (в когнитивном аспекте опыта), Гештальт-терапия быстро пришли к широкому использованию непосредственного опыта. Другие методы, такие как классический психоанализ менее склонны к этому. Это было бы более ясно, если мы посмотрели бы на то, что бы сделал терапевт каждой из этих школ с пациентом, у которого развилось невротическое поведение в Т-образных условиях, как было описано выше. Классический психоаналитик сказал бы пациенту что-то типа этого, «Нам нелегко справиться с реальным (Т-образным) опытом в твоей жизни. Однако, мы можем воспроизвести аналог Т-образного опыта и посмотреть, может быть у нас разовьется невроз переноса. Если мы сможем прояснить этот невроз, то возможно ты сможешь вернуться к ситуации и прояснить опыт в твоей настоящей жизни. В терапевтических подходах, которые более тесно работают с опытом, обычно возвращаются с пациентом к реальному жизненному опыту (Т-образному опыту) или воспроизводят этот опыт в сознавании пациента или представляют в воображении как можно более живо оригинальный опыт.
Оказывается, что стратегические подходы к психотерапии воздействуют той же самой непосредственностью опыта, путем интервенции в сознавание пациента или путем дачи прямых поведенческих предписаний, направленных на изменение взглядов пациента и его опыта. Таким образом, пациент может уйти после стратегических интервенций мало понимая о том, что с ним произошло, но с опытом того, что каким-то образом изменило его функционирование.
Возвращаясь к нашему пониманию ценности различных уровней инсайта снова, следует еще раз напомнить, что инсайт, который вызывает самое большое осознание через переживание непосредственного опыта, скорее всего приведет к самым значительным функциональным изменениям. Поэтому важно полное исследование непосредственного опыта, ведущее к осознанности, в противоположность подходам, которые используют только более абстрактное понимание.
Перевод А.А. Фокина
можно бесплатно использовать для подготовки статьи, реферата, диссертации, читать онлайн или скачать.
Комментарии: